Евангелие от LUCA. В поисках родословной животного мира

Природа прикладывает много усилий для защиты видовых генофондов. Главное — не позволять особям разных видов скрещиваться слишком часто, потому что в этом случае межвидовая гибридизация ни к чему хорошему не приводит. Нет резона тратить массу времени, энергии и усилий на поиск «неправильного» полового партнера и «обладание» им. Вот почему самцы многих животных выработали особые сигналы для привлечения самок своего, и только своего, вида. Можно сказать, это своеобразный «эзотерический» язык, понятный только посвященным, то есть единоплеменникам, но бессмысленный для всех остальных. Сигналы эти удивительно разнообразны. Многие насекомые выделяют особые пахучие вещества (феромоны) для привлечения потенциальных супругов. Каждый вид имеет свой собственный запах, не вызывающий никакого интереса у чужаков. У птиц, кузнечиков, лягушек используется язык звуковых сигналов, специфичная для вида песня или брачный призыв. У тех же птиц или ракообразных описан язык жестов и танцевальных движений, с помощью которых самец пытается понравиться самке своего вида. Иногда птице мужского пола достаточно просто продемонстрировать самке свой красивый и яркий наряд, чтобы убедить ее, что перед ней «правильный» претендент, и можно уже не петь и не танцевать. Как утверждал Эрнст Майр, выдающийся эволюционист и не менее выдающийся орнитолог, натуралисты «уже давно заметили, что птицы с особо красивым и ярким оперением характеризуются маловыразительными песнями, и наоборот»[177]

. Всем, наверное, известно, что красавец-павлин не поет, а орет дурным голосом, а знаменитый певец соловей — это серая пичужка, окрашенная не интереснее домового воробья.

В общем, все эти ухищрения нужны для достижения только одной цели — не допустить бесплодных скрещиваний с особью другого вида, и чаще всего они хорошо работают. Почему это столь важно, поможет понять одна печальная история, случившаяся в прошлом веке, прямо на глазах европейских зоологов. Буквально за несколько десятилетий в природе почти вымерла европейская норка — вид млекопитающего из семейства куньих. Как и почему это произошло, выяснил новосибирский зоолог Дмитрий Терновский, один из крупнейших знатоков семейства куньих.

Те норки, из меха которых выделывают шапки и дамские манто, — это норки клеточного разведения, причем исключительно американские (особый вид норок, во многом похожий на норку европейскую). Американская норка несколько крупнее, сильнее и агрессивнее европейской, но окрас шерсти у нее почти такой же, так что различить эти два вида могут только специалисты при детальном осмотре шкурок. Испокон веков оба эти вида жили на разных континентах и в природных условиях не пересекались. Так бы оно и продолжалось дальше, если бы не спрос на меха, в ответ на который в XIX в. была разработана технология клеточного разведения пушных зверей. И не только норок, но и черно-бурых лис, соболей и других пушистых хищников. Впервые успешная методика пушного звероводства была разработана в Северной Америке, потом ее переняли европейцы, завезя, разумеется, и самих зверей. Так американская норка попала в Европу, где стала излюбленным объектом клеточного разведения. Заводчики пытались разводить и европейскую норку, но это оказалось менее рентабельным, да и удобнее было использовать уже готовый американский опыт, чем тратить время на разработку новой методики. Некоторые из завезенных зверей сбегали из своих тюрем и оказывались на свободе. А в 1930-е гг. американских норок стали специально импортировать из-за океана и выпускать в новые места обитания — в Западной Европе, в Советском Союзе, даже в Японии.