Евгений Мартынов. Белокрылый полёт

Эту песню в финале «Песни-81» исполнила молодая литовская певица Бируте Петриките, хотя помимо неё «Заклятье» исполняли такие популярные певицы, как Ирина Понаровская, Ксения Георгиади, Надежда Чепрага, а также сам автор. И справедливости ради надо сказать, что их интерпретации пользовались гораздо большим успехом у публики, чем оставшийся почти незамеченным вариант «Песни года», откровенно навязанный автору телередактурой. Тот «молодёжный» вариант отнюдь не молодёжной лирико-драматической баллады-исповеди появился на телеэкране из-за того, что И. Понаровская (первый претендент на исполнение «Заклятья» в заключительном концерте телефестиваля) очень не нравилась Сергею Георгиевичу Лапину, и известная редактуре председательская неприязнь поставила под сомнение сам факт участия песни Евгения Мартынова в параде лауреатов. Помню, для решения этого вопроса брату пришлось обращаться за поддержкой даже к Евгению Михайловичу Тяжельникову, занимавшему тогда пост заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС и в идеологическом плане курировавшему всю культурно-воспитательную политику страны. Песню удалось отстоять, только пойдя на компромисс в отношении исполнителя.

Однако всю эту информацию о перипетиях вокруг «Песни-81» я привёл вовсе не в укор хорошей певице Б. Петриките, достойно дебютировавшей в престижном телетурнире. Просто баллада «Заклятье» была не «её» песней (наверное, по причине слишком юного возраста певицы, не позволившего ей глубоко и полно прочувствовать данную тему и мастерски её воплотить на эстраде).

Но с другой стороны, возраст исполнителя не является основным критерием зрелости и мастерства. Так, на VII Всесоюзном конкурсе артистов эстрады в 1983 году совсем молодая выпускница московского музыкального училища им. Гнесиных Ирина Отиева, исполнявшая «Заклятье» в конкурсной программе, стала лауреатом 1-й премии. Её выступление было столь проникновенным, а с вокальной точки зрения таким совершенным, что слушавшие конкурсантку редакторы и музыканты тут же сообщили автору песни о существовании эдакого исполнительского феномена. Женя пришёл послушать молодую, но уже известную в эстрадных кругах певицу на концерт лауреатов и был буквально покорён и певицей, и её трактовкой популярной песни-баллады, – трактовкой смелой и точной, изысканной и одновременно простой, искренне женской и заставляющей даже мужчин почувствовать ком в горле от нахлынувших чувств. Спустя 7 лет после этого, на поминках по Евгению Мартынову, Ирина с грустной улыбкой и блестящими от сдерживаемых слёз глазами вспомнила своё выступление в Московском театре эстрады перед сидевшим в 3-м ряду композитором.

Она сказала тогда:

– Если в моей жизни были лестные отзывы обо мне как певице и факты признания меня как личности, то один из них навсегда останется не просто в моём сознании и памяти, а в душе и сердце. Ибо что для исполнителя может быть дороже глаз автора, из которых текут слёзы «в унисон» твоим, артистическим, слезам?.. Когда после своего выступления я, только ещё начинающая певица, увидела в зале глаза великого мэтра эстрады Евгения Мартынова (ещё более великого по моим тогдашним, почти школьным, меркам), увидела его слёзы, то впервые почувствовала себя не «мило поющей», музыкальной девушкой, а творческой личностью, которой люди не льстят, кривя душой, а открывают свои души, которую мэтры не похваливают со снисхождением, а чтут как ровню, ставя рядом с собой и одновременно признавая за ней право на свой путь и свою высоту…

Мы с братом ехали в машине – Женя сидел за рулем, – когда «Маяк» транслировал в записи концерт лауреатов этого конкурса.

Ира Отиева исполнила «Заклятье».

– Очень талантливая девка! – после небольшой паузы решительно произнёс Женя. – Её исполнение мне нравится больше, чем моё. Да, лучше её эту песню никто не поёт…

Исполняя «Заклятье», Ира стала лауреатом ещё двух конкурсов, помимо уже упомянутого. Она всегда называла и называет эту песню «своей» и, несмотря на бегущие годы и меняющиеся моды, поёт её с такой же трепетностью, как тогда – в театре эстрады.