Евгений Мартынов. Белокрылый полёт

Союзная баталия не была формальной, оторванной от творческого процесса кампанией. От кандидата на членство в творческом союзе требовалась чёткая гражданская позиция, ясно прочитывающаяся в его сочинениях. Особенно откровенно требование гражданского звучания предъявлялось песенникам. Мало того, вступающему в союз ставилось в укор наличие в его творческом багаже шлягеров, песен шуточных, танцевально-молодёжных, интимно-лирических. Проходящий вступительные инстанции песенник вынужден был временно воздерживаться от песен вышеуказанной тематики и популярной стилистики и демонстрировать свою творческую «зрелость», работая в патриотически-маршевом, лирико-гражданском и молодёжно-воспитательном направлениях. Официальная идеологическая установка сверху была направлена на создание массовых песен высокого гражданского содержания, объединяющих все поколения и сословия советского общества. В пример, как эталон для подражания, приводились песни братьев Покрасс, М. Блантера, И. Дунаевского, Т. Хренникова, В. Мурадели, А. Долуханяна, С. Туликова, А. Пахмутовой. Установка, возможно, была хороша, но время таких песен, увы, заканчивалось вместе с социалистическим энтузиазмом советского народа и его руководителей. Так или иначе, этот установочный жест по отношению к молодым композиторам, интересный в контексте мартыновской темы, открыто запечатлён и в предисловии-аннотации С.С. Туликова к сборнику песен Евгения Мартынова, выпущенному в свет издательством «Музыка» в 1986 году.

Вот эта небольшая аннотация, написанная Серафимом Сергеевичем по просьбе Жени.

Среди молодых композиторов мне наиболее близок по моим позициям в песне Евгений Мартынов. Е. Мартынов – не только композитор, он певец, артист, счастливо наделённый природным обаянием. Это всё, конечно, помогает ему с успехом исполнять свои произведения. Я бы сказал, что наиболее значительные его песни – песни гражданского содержания, такие как «Баллада о матери», «Отчий дом», «Встреча друзей», «Марш-воспоминание», «Земля цветов». Известны и многие лирические песни композитора: «Яблони в цвету», «Чудо любви», «Алёнушка», «Эхо первой любви», «Заклятье»… Все они отмечены широтой лирического звучания – мелодия в них раскована, красива.

Что можно пожелать Е. Мартынову? Вот сейчас стоит задача не только перед Мартыновым, но и перед всеми композиторами написать действительно массовую песню. Я бы очень хотел, чтобы такую песню создал и Евгений Мартынов. В этом я вижу перспективу его дальнейшего роста и желаю ему больших, настоящих творческих успехов.

С. Туликов

Если быть объективным, то нужно заметить, что эта корректировка творчества в сторону гражданского звучания оказывала на композиторов чаще всего деструктивное воздействие, нежели вдохновляющее и творчески мобилизующее. Это не секрет и должно быть понятно всем. Ведь никакие установки и директивы не способны заставить лирика мастерски писать батально-эпические увертюры, как и, наоборот, баталиста сочинять утончённые ноктюрны. Художник может кардинально поменять свои философские, гражданские и эстетические взгляды, и это естественно вызовет смену стилистических и жанровых черт его творчества. Но без духовного импульса, без внутреннего переворота нельзя творческому человеку из пессимиста превратиться в оптимиста, из поэта-меланхолика – в оратора-трибуна.

По этому поводу мне вспомнился случай из личной композиторской практики. Показывал я в 1987 году на репертуарно-редакционной коллегии управления музыкальных учреждений Министерства культуры СССР пьесу для симфонического оркестра «Рассвет». И вот после прослушивания моего сочинения, а вернее, когда уже все разошлись, заместитель главного редактора коллегии говорит мне, улыбаясь:

– Что-то нынешние композиторы стали сочинять «Рассветы» да «Закаты»?.. А недавно нам вообще предлагали «Последний день Помпей» и «Записки сумасшедшего»… Написали бы лучше какую-нибудь праздничную увертюру! Торжественную, радостную! И мы с удовольствием купили бы её и рекомендовали к исполнению.