Евней Букетов

— А у нас обед будет готов минут через двадцать. Откуда ты звонишь? Я пришлю за тобой машину из института.

— Не беспокойтесь, закрепленная за мной машина стоит у подъезда гостиницы…

Зубайра Дуйсенкызы на сей раз дастархан накрыла в кабинете ученого и оставила нас наедине. У меня разыгрался аппетит, я молча расправился с вкусными кушаньями.

— Что случилось, батыр, сегодня тебя будто подменили? — спросил Ебеке, наконец не выдержав долгого моего молчания.

— Просто, Ебеке, — улыбнулся я, — меня переполняют чувства после прочтения вашего эссе. Я взволнован, не знаю, как начать…

— Ну, давай, я тебя слушаю.

— Прежде всего, Ебеке, один вопрос: где вы нашли столько фактов?

— О, батыр, их не надо было искать в архивах, все они — в трудах Чокана.

— Сколько раз я их перечитывал, но почему-то не заметил многих моментов, которые вы так опоэтизировали здесь!..

— Знаешь, Медеу, каждый читает его труды по-своему… Кроме того, батыр, я, как ученый, мог что-то увидеть не так, как ты, уловить между строк какие-то не высказанные им мысли.

— Понятно, Ебеке. Я считаю, что этот ваш труд превосходит все ранее написанное о Чокане. Вы открыли и показали Чокана совершенно с другой и неожиданной стороны, при этом ваше эссе читается с интересом. Словом, я поздравляю вас, вы выдали произведение высокого уровня!..

— Неужели? Что-то ты говоришь, слишком высокопарно! Неужели в нем — ни сучка ни задоринки?

— Почему же, есть у меня одно замечание… Вчера вы сами требовали от меня, чтобы я не скрывал от вас ничего…

Это уже было время чаепития по-казахски.

— Ну, выкладывай, а то ты перехвалишь меня… — засмеялся хозяин дома.

— Нужно сократить начало эссе. Вы начинаете его издалека, с рассказа о Федоре Михайловиче Достоевском, как он пришел в литературу, перечисляете его произведения излишне подробно, далее переключаетесь на его ссылку. А это общеизвестно. Лучше начать с того, что Федор Михайлович видит во сне Чокана, а проснувшись, упирается взглядом в сундучок, подарок друга… В таком случае ваш труд сократится на двадцать страниц и станет только лучше!

С моим предложением автор эссе не согласился. Мы немного поспорили, но я не смог его переубедить, каждый остался при своем мнении.

— Каким бы ни было произведение, повесть или рассказ, я не могу начинать его с ходу, как ты предлагаешь. Для того чтобы приступить к основной теме, я должен себя и читателя подвести к ней постепенно.

— Вам этот разгон, может быть, и нужен, но зачем это навязывать читателю?

— Ладно, я подумаю… — вроде бы согласился Ебеке. — Ты теперь подскажи мне: куда послать это эссе? Об Алма-Ате даже не упоминай — туда мне хода нет…Ты, кажется, в Москве заимел кунаков в литературных кругах, помоги мне выйти с ними на связь.

Это была трудная задача.

— Ебеке, будем действовать так! — воскликнул я, осененный идеей. — Я вас сведу с солидным издательством «Советский писатель», вернее, с хорошим и сильным писателем, имеющим авторитет в этом издательстве. Каждые два года это издательство массовым тиражом выпускает замечательный, очень популярный альманах «Пуги в незнаемое». Авторы его — известные писатели, ученые. Там же публикуются материалы о последних научных открытиях, об ученых, не отказываются они и от интересных исторических исследований… Ваше «Святое дело Чокана» как раз по содержанию подходит для альманаха. К тому же вы, наверное, знаете, что к научному наследию и имени Чокана русская интеллигенция всегда относилась с большим уважением…

— Да, это замечательная мысль!.. А кто там за главного? — загорелся Ебеке.

— Председателем редакционной коллегии альманаха и постоянным составителем является известный вам писатель и ученый-физик Даниил Данин. Я с ним немного знаком, имел контакт. Год назад я хотел напечатать отрывок из своего «Сатпаева» в этом альманахе, Даниил Семенович мне тогда сказал: «Давай, сам выбери, что поставить». Но я, подумав, предпочел не раскрывать себя раньше времени — вдруг в Алма-Ате догадаются, что я готовлю издание «Сатпаева» в Москве… А теперь я могу предложить вашего «Чокана».

— Ты говоришь об авторе известных книг «Резерфорд» и «Нильс Бор»? — оживился Ебеке. — О, он — сильный писатель! Я его книги перечитывал по нескольку раз. Он, можно сказать, мой кумир!..

— Он не только знаменитый писатель, но и замечательный человек, на которого можно положиться. К вам он должен отнестись по-свойски: вы академик, доктор технических наук, к тому же член Союза писателей. Так что прямо на него и выйдем…

— Согласен. Если не получится, никто с нас головы не снимет…

Сели за стол и сразу же написали два письма в Москву, каждый от себя. Копия письма Ебеке, сохранившаяся в архиве ученого, датирована 27 мая 1981 года. Значит, наш разговор об эссе Ебеке происходил примерно в то же время.