Eyeliner: A Cultural History

В 2010 году родители Чарли вернулись в Бейрут, и Чарли решил последовать за ними в 2012 году. После переезда в Ливан Чарли стал главным дизайнером Эли Сааба, ливанского магната моды, который создавал потрясающие наряды от кутюр для таких звезд, как Халли Берри и Дженнифер Лопес. В Бейруте, городе, известном в то время своей шумной ночной жизнью и изысканной кухней, дела у Чарли шли хорошо: он взял то, чему научился в Нью-Йорке, и применил это в крупном модном доме. Женщины и мужчины, похоже, ценили наряды: на многие мили не было ни одного подведенного глаза.

Но чего-то не хватало, и путешествие Чарли в квир, казалось, было поставлено на паузу - он чувствовал, что обрел квир-сообщество в Нью-Йорке и потерял его в Бейруте. "Я подумал: "Где же квиры? Где гендерно неконформные? Где небинарные люди? " - вспоминает он. "Окружающая среда казалась очень токсичной - мужской и очень женской". Чарли работал со своими друзьями и союзниками, чтобы помочь добиться перемен, но делать это приходилось в строгих рамках (однополые отношения технически криминализированы в Ливане и на большей части Ближнего Востока). И хотя в Ливане живет Бассем Фегали - пародист женщин, кроссдрессер и комик, - дрэг не был широко известной и принятой практикой.

На частных вечеринках для квиров Чарли снова становился Аней и начинал выступать в барах, в том числе в ныне закрытом Bardo на Клемансо, лиственной жилой улице в Западном Бейруте. В одном из заведений, напоминающем выступление Пеппер ЛаБейи, Аня была перенесена через порог на открытой кровати группой мужчин, как будто она была царицей Нефертити, присоединившейся к своим подданным. По его словам, поначалу некоторые не понимали этих представлений, в то время как другим они нравились. Когда люди выражали недоумение по поводу того, что Чарли решил сохранить бороду, несмотря на грим, он объяснял, что он "волосатая королева". "Я говорил им: "Ну, я не пытаюсь быть женщиной. Я не женщина. Я не идентифицирую себя как женщина. Я отдаю дань уважения женственности. Я отдаю дань уважения всем этим женщинам-иконам моей жизни, которые вдохновляли меня, включая мою мать". "

По мере того как Аня набирала популярность, все больше андеграундных клубов заказывали ее выступления. К лету 2015 года Аня и ее друзья, казалось, успешно запустили драг-сцену в Бейруте, которая привлекла молодое поколение квиров, приходивших на шоу на девятисантиметровых каблуках с блестками и кошачьим глазом на лице. К этому времени Аня стала "халто", или "тетушкой" (она предпочитает этот термин материнскому), для многих молодых квиров в столице, помогая им чувствовать себя в безопасности и одновременно воспитывая и обучая их искусству драга. "Мы начали видеть, как молодые королевы выходят на сцену, проводят свои шоу и участвуют в наших шоу", - говорит Чарли, демонстрируя гордость халто. "Некоторые заведения в Бейруте стали устраивать балы. Я начал судить некоторые из них. По сути, мы создали безопасное пространство для этих людей, чтобы они могли выходить и быть самими собой". В то же время Аня не забывала о том, что королевам нужно было тихо передвигаться по улицам Бейрута; для обеспечения безопасности приходилось подкупать чиновников и полицию, чтобы избежать облав и арестов в местах, где выступала Аня.

Новости о расширяющейся драг-сцене распространялись из уст в уста и через социальные сети. Все это время Чарли тайно занимался драгрейсингом, живя с родителями. Притворяясь, что у него фотосессии, он выходил из дома мальчиком, перевоплощался в Аню в нужном месте и возвращался домой мальчиком (хотя иногда на его лице оставались следы подводки). Примерно в то же время шоу RuPaul's Drag Race стало мейнстримом. Время было выбрано удачно. Аня сыграла свою роль в популяризации драга в Ливане, но "сам драг становился такой глобальной формой искусства в основных средствах массовой информации", - говорит он.

Мини-балы, которые Аня и ее сверстники помогали организовывать, переросли в Большой бал в Бейруте. В 2018 году организаторы прилетели из Нью-Йорка для выступления бывшей участницы Drag Race Вивасиус. (" Мир не готов к тебе здесь, в Ливане", - сказала Vivacious во время выступления. Кстати, вскоре после грандиозного бала генеральный прокурор запретил Beirut Pride и пригрозил задержать его организатора за "подстрекательство к аморальности"). Балы отдавали дань уважения нью-йоркской культуре балов 1970-х и 1980-х годов, запечатленной в фильме "Париж горит". В стране с населением около 6,8 миллиона человек сейчас насчитывается более тридцати драг-квин - отчасти благодаря работе Ани и ее друзей. Королевы заботятся друг о друге, словно одна семья: наносят друг другу подводку, одалживают деньги, присматривают друг за другом. В каком-то смысле Аня стала халтуром бейрутской драг-сцены так же, как когда-то матери драг-музыки, такие как ЛаБейя, взращивали и развивали ее для черных и латиноамериканских общин Нью-Йорка.