Фабрика мертвецов

— Госссподин поручик! — тон он скопировал у отца: тот эдаким тоном не то, что вооруженных убийц — пьяных гвардейских офицеров останавливал!

И получилось! Хоть на миг, но получилось — младший Шабельский споткнулся, едва не выронив хлыст, начал недоуменно поворачиваться…

— Это неспортивно. — а теперь с презрением, копируя незабвенные интонации Волконского тогда, в Яхт-клубе.

— Что… неспортивно? — поручик растерянно уставился на Митю.

— Я понимаю ваше разочарование, вы не ожидали, что паро-телега догонит… обгонит ваш автоматон. Но право же, проигрыш в гонке следует принимать достойно! — Митя брезгливо оттопырил губу.

— В какой еще… — начал поручик…

— Да! — вопль Анны спугнул шальную ворону — черная птица понеслась над полями, гулко хлопая крыльями. — Конечно же, гонка! Петр… и Ингвар… Они хотели… узнать, что быстрее! А я… мне…

— Со всем уважением, Анна Владимировна, но так не делается! — Митя строго поджал губы, пряча за гримасой облегчение. Если сейчас ему удастся отвертеться от участия в скандале, дальше пусть творят, что хотят: сбегают, дуэлируют — лишь бы без его участия. — Для гонок существуют правила! Хотя бы дистанцию обговорили… да и я со своим паро-конем тоже бы поучаствовал. А то, когда слуги сказали барышням, что вы вот так сорвались… — он многозначительно посмотрел на бледную Анну.

— Слуги уж знают, что мы… уехали… на гонки, да? — умирающим голосом откликнулась та.

— Слуги всегда все знают! — отрезал Митя.

— Мы всего лишь прогулялись… то есть, погонялись… то есть… — наконец ее осенило и глаза Анны засверкали. — Гонки — это замечательно! Здесь так скучно, а гонки… — она неопределенно повела руками, давая понять, что с гонками все же веселее. — Но как вы, Митя, будете участвовать, если совсем не знаете здешних мест? Мы обязательно должны показать вам дорогу в деревню! И саму деревню!

— Я не собираюсь никуда… — вместе начали Ингвар и Петр — и также вместе умолкли, обменявшись мрачными вызывающими взглядами.

— Вас, Петр, никто не держит: хотите — оставайтесь! — небрежно обронила Анна. — Я поеду… вот, с Зинаидой. — молодая помещица ловко, как белка, вскарабкалась на паро-кота — только пышный подол мелькнул! — Не можете же вы, дети, кататься по окрестностям совсем без взрослых. А вы садитесь к Ингвару, Ада! Присмотрите, чтоб он больше не лез ни в какие драки. Слышите, Ингвар! Иначе я вынуждена буду все рассказать Свенельду Карловичу!

Ингвар застыл рядом с фырчащей паро-телегой, не способный понять: как из бойца за семейную честь он вдруг превратился в драчливого мальчишку? Зато Ада покраснела… побледнела… и чуть не бегом кинулась к паро-телеге.

Ингвар растерянно поглядел на девочку…

— Подайте же руку барышне Шабельской, Ингвар! — почти простонала Анна. — Где ваши манеры?

Руку закрасневшейся Аде он подал. Поглядел на усевшуюся на облучке девушку — Ада нервно стиснула пальцы и потупилась — и перевел полный неприязни взгляд… на Митю.

— Что значит — оставайтесь? — возмущенно выпалил очухавшийся поручик. — Не пешком же мне в поместье идти! Дмитрий! Дайте руку, ну!

Митя недовольно поглядел на него сверху вниз: вот же… лошадник! С такими манерами только коням хвосты крутить… а не на паро-коней лезть. Хотя ладно… Прогулка, пусть даже с младшим Шабельским за спиной, все лучше скандала. А уж Анна Владимировна хороша… справилась не хуже настоящей светской дамы. Может, он недооценивает местных жителей? Ну, по крайней мере, жительниц?

Зинаидин паро-кот звучно лязгнул стальными суставами — под задними лапами образовалась радужная лужица машинного масла — выровнялся и неспешно двинулся в сторону деревни. Следом затарахтела паро-телега — Ада слабенько пискнула при первом же толчке и обеими руками вцепилась в Ингвара. Тот поглядел на нее недоуменно, но отталкивать не стал. Митя вздохнул… и повел паро-коня следом.

— Напрасно вы влезли, молодой человек. — после недолгого молчания вдруг пробурчал у него за спиной Петр.

Митя сделал невинно-изумленные глаза: это выражение у него было отработано еще с тех лет, когда бонна водила его, маленького, в Летний сад — ни одна пожилая дама не могла пройти мимо, не потрепав «милое дитя» по щечке и не одарив сладостью.

— Не мог же я оставить Зинаиду и Аду без помощи! Они так испугались… я уж думал, вы и вовсе разбились.

Если сестрички надеялись, что он все возьмет на себя, то напрасно. Пусть сами с братцем разбираются.

На мужчин, сдается, выражение не действовало — или это поручик такой толстокожий?

— Напрасно влезли, говорю. — тяжелым, как валун голосом, прогудел поручик, а от его буравящего взгляда хотелось потереть затылок, а еще более — поднять автоматон на задние ноги и выкинуть Петра из седла. — Вы с батюшкой у нас люди новые, иначе знали бы: раньше… позже… А только Шабельские всегда получают, что хотят. Есть у нас свои… способы, с которым даже Кровным не сладить. А вы ведь и не Кровный, верно? Так только, с Кровной Родней. — равнодушно добавил он, и от этого уверенного равнодушия Мите вдруг стало не по себе.

Воцарилось молчание, разбиваемое только стрекотом и лязгом автоматонов.