К счастью, несмотря на закрытость вечеринки, народу внутри было предостаточно. Никто не обращал на Анюту никакого внимания, никто не косился на ее странноватый для подобных мероприятий наряд. Лишь она одна чувствовала себя глупо. Нет, конечно, туника, любезно выданная ей Суфией, была вполне мила и даже симпатична, но… по сравнению с болливудскими дивами, рассекающими в роскошных европейских платьях, которые могли бы сделать честь любой номинантке на "Оскар", или, в крайнем случае, не в платьях, а в дизайнерских сари (стоимость которых начиналась от полутора тысяч долларов), Анюта ощущала себя замарашкой. Золушкой на званом балу — единственной, кто заявился сюда без приглашения.
Гости весело общались друг с другом и одновременно что-то пили и ели, музыканты играли… А она по-прежнему растерянно стояла на месте, не решаясь влиться в этот праздник жизни.
Возле нее одновременно материализовалось два официанта. Один держал на подносе бокалы с шампанским, а второй предлагал какие-то непонятные маленькие закуски на шпажках. От смущения Анюта сначала резко замотала головой, а затем, внезапно передумав, схватила бокал и осушила его чуть ли не залпом. После этого — позориться, так позориться! — она цапнула с подноса одну из закусок и запихнула в рот. Оба официанта любезно поинтересовались по-английски, не желает ли мэм повторить, но мэм помахала рукой, ибо рот у нее был занят, великодушно отпуская их восвояси, и они с поклоном удалились.
Закрыв глаза, Анюта начала жевать угощение. По вкусу это напоминало не то креветочное, не то крабовое мясо — разумеется, обильно приправленное индийскими специями и политое соком лайма. Она даже пожалела, что ухватила только одну порцию. Впрочем, легкий перекус и шампанское помогли ей немного успокоиться и взять себя в руки. Анюта оживленно завертела головой по сторонам. Есть тут где-нибудь Шакир Кхан или нет? Сходу было и не разобрать, уж слишком много народу собралось. Зато какого народу!.. Все здесь были — звезды первой величины. Певцы, композиторы, режиссеры… и, конечно же, актеры. У Анюты в буквальном смысле разбежались глаза. Те люди, которых она привыкла видеть в своих любимых индийских фильмах, теперь находились не по ту сторону экрана, а рядом с ней! Протяни руку — и можно потрогать любого!
К счастью, даже суммарное количество выпитого за эту ночь не раскрепостило Анюту настолько, чтобы она начала хватать звезд руками. Она снова подосадовала на Амана — как он мог сбежать! Как мог бросить ее одну! И как ей теперь прикажете изворачиваться? Не подходить же к незнакомым людям с навязчивым вопросом: "Вы не подскажете, приехал ли на эту тусню Шакир Кхан?"
Интуитивно она решила двигаться в том направлении, где кучковалось больше всего людей. Шакир — король Болливуда, едва ли он останется незамеченным в толпе. Он является величайшей звездой даже среди себе подобных.
Хозяина вечеринки, Рохана Шетти, она увидела почти сразу. Режиссер сидел на кожаном диване возле огромного панорамного окна и о чем-то оживленно беседовал с элегантной женщиной в изысканном вечернем туалете. Анюта с благоговейным ужасом узнала в ней Гаятри Кхан — известную модельершу, по совместительству — законную супругу Шакира. Муженька ее, правда, поблизости не наблюдалось… Но к беседующей парочке время от времени подходили коллеги и знакомые: женщины расцеловывались с Гаятри в щечки, мужчины пожимали Рохану руку, а те, кто был рангом пониже — складывали ладони перед грудью в традиционном приветственном жесте. Не чувствуя ног от страха, Анюта тоже медленно, но целенаправленно подплыла к этим двоим.
— Добрый вечер! — громко поздоровалась она по-английски. Начало было, в общем-то, довольно пристойным. А вот дальше… Анюта и сама не поняла, как выпалила, обращаясь непосредственно к режиссеру:
— Скажите, мистер Шетти, а почему вы не взяли Амана Зафара на роль в вашем новом фильме?
Приветливая дежурная улыбка хоть и не стекла с его лица, но словно застыла.
— Прошу прощения? — переспросил он, продолжая вежливо скалиться.
— Вы выбрали для фильма другого актера, — терпеливо пояснила Анюта. — В то время как эта роль должна принадлежать Аману по праву!
До этого расслабленно откинувшийся на спинку дивана, Рохан Шетти выпрямился и устремил на Анюту внимательный цепкий взгляд. Похоже, этот разговор начинал его забавлять.
— Можно поинтересоваться, почему вы так в этом уверены?
— Потому, что Аман… он личность! — выпалила Анюта, волнуясь. В голове непрошеным воспоминанием всплыла фраза из бессмертного монолога Вадика Галыгина: "Суслик, сука, личность!" Она с трудом заставила себя переключиться.
— Он очень думающий артист. Он не станет просто пустой консервной банкой, в которую режиссер вложит угодную ему начинку. Он сделает эту роль по-настоящему интересной, наполненной!
— Аман хороший парень и отличный актер, — согласился режиссер, — но телевизионный. Что касается кино… Здесь другие лица и другие имена на слуху, если вы не в курсе.
— Так сделайте же так, чтобы его имя тоже было на слуху! — возмутилась Анюта. — Вы ведь режиссер!