Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том II

Сержант качнулся в сторону, но удержал себя в последний момент. А нервы у него куда крепче, чем у меня, что тогдашнего, что нынешнего. Этот туман взбаламутил во мне все прежние тревоги, страхи, сомнения, все былое, шепоты и шорохи забрались в уши, обездвижили, обессилили.

– Ничего страшного, – я слышал свой голос, доносившийся будто со стороны. – Обычный туман. Это странно, но не страшно, я докажу.

Шагнул в сторону Пещеры шамана, ноги коснулись привычной с прошлой встречи прохлады. Жамбалын вскрикнул и замолчал, подавившись возгласом. Семен произнес что-то вроде «не дури, давай лучше…», слова разом оборвались, больше ничего услышать я уже не смог.

Только шепот, пришедший из юности, двадцатилетней давности слова, которые услышал еще в пещере, и будто сейчас воспроизводил вновь, оказавшись во власти тумана. Знакомый страх охватил меня и тут же растаял. Я ощутил странное дуновение, туман начал истаивать, но не испарился окончательно, лишь освободил место владетелю Сююна. А он…

Я видел его прежде, вернее, не смел смотреть на него, когда… тогда, в Пещере шамана. Понимал, что он здесь, ощущал присутствие Юзмерча, знал, кто это, неведомо как и почему, представлял его в мыслях. Видно, потому еще тогда столь стремительно бросился прочь, не в силах вынести одной мысли о подобном свидании.

А он не отставал, позже настиг меня, не один раз, почти каждую ночь. Владетель Сююна, великий шаман, разве он отпустит побеспокоившего, сможет простить нарушившего покой? Всех тех, кто оказывался перед его чудовищным ликом, всех тех, – как эти иркутяне – всех, до единого. Я это осознал еще тогда, в первый свой визит в пещеру, понимал и теперь. И только сейчас посмел открыть глаза и встретиться взглядом с тем, кто так долго и так давно приходил ко мне ночами.

Сразу после моего бегства. Он являлся мне в том виде, какой, верно, обрел во время потусторонних скитаний. Я и во сне не смел даже помыслить о встрече с шаманом взглядами, боялся до дрожи, до колотья в сердце. Немудрено, тот вид, что теперь навсегда с ним, воистину пугающий. Только теперь я посмел разглядеть хозяина Сююна. Когда он подлетел ко мне с едва слышным шорохом, тем самым, что многие воспринимали как шелест крыльев или шорох крохотных лапок.

Наивные, они полагали, будто в расселине гнездятся летучие мыши или живут крысы, – конечно, это обман. Сами подсознательно понимая, кто именно с давних времен существует возле Чертова озера, все они, и я в том числе, пытались обмануться, отвлечься от мысли о подлинном владетеле Сююна, о его облике, о нраве, обо всем, что говорилось в легендах и преданиях, о том, что они, мы, считали мифом, суевериями, но чего так боялись при каждом визите сюда.

Вот он, предо мной. Великий змий, седой, с копной тяжелых волос, окаймляющих вечно насупленные брови, спускающиеся до самых впалых щек, к тому, что прежде у него можно было называть щеками. Тяжелая пасть вытянута, обнажая массив острых зубов, каждый с большой палец.

Густой туман источают широкие ноздри, темные, как сама чернота, что некогда окружала нас – в прошлую нашу встречу. Узкая, тонкая бородка свисает с конца пасти, раздвоенный язык изредка касается ее, будто проверяя, все ли в порядке, и тотчас возвращается обратно, исчезая меж зубов. Черные зрачки пристально вглядываются в меня.

Я помнил их, я помнил его, я прекрасно знал облик, представший сейчас предо мной – с той поры, с того мига, как туман коснулся меня впервые. Я… сколько времени я бежал его, бежал во снах, всегда, когда ощущал присутствие шамана, – как же часто оно случалось!

Обычно, я оказывался невдалеке от города, среди сопок, один, и в тот же миг, туман охватывал меня, я ускользал от него, хорошо понимая всю тщету своих попыток скрыться. Я уходил от тумана, но змий, настигавший меня, все одно оказывался рядом. Внутренним взором видимый, он останавливался в зените и с высоты птичьего полета выглядывал меня; он ощущал мое присутствие ровно так же, как и я его, и в этом мы роднились, сходились неумолимо.

Я пытался укрыться, заходил в дома, укрывался в подъездах, коридорах, бежал света. Бесполезно, змий выламывал двери, выбивал окна и, как и прежде, начинал кружить сверху. Я не мог поднять глаза, боялся до безумства, пытался хотя бы мысленно укрыться от него, но ничего не помогало. Змий всегда оказывался рядом. Связанные незримыми нитями, мы продолжали это бесконечное движение до той поры, пока я не просыпался в поту и холоде.

Туман внезапно разошелся, рассеялся, свет померк окончательно, мы остались наедине. Юзмерч смотрел, не отрываясь, тяжелое дыхание со свистом вырывалось из пасти, мощная шея раздувалась и опадала всякий раз, как он вздыхал. Долго шаман изучал мою фигуру, прежде чем произнести первую фразу:

– Мне пришлось ждать твоего возвращения, – наконец, изрек он. Я молчал, не отводя глаз. – Долго ждать. Неужели ты думал, что сможешь избегнуть встречи?