Читаем Фашисты полностью

Многое ли можно объяснить классовыми конфликтами и иными социально-экономическими отношениями? В предыдущих главах мы пришли к выводу, что различные фашистские движения были разнохарактерными по своей классовой структуре. Хотя и в Италии, и в Германии фашизм рекрутировал сторонников из всех социальных слоев, итальянские фашисты в большей степени опирались на буржуазию и мелкую буржуазию, чем немецкие. Схожим образом различались и два австрийских фашизма, один из которых испытывал на себе влияние Муссолини, второй — Гитлера.

Однако по поводу «Хаймвера» мнения исследователей расходятся. Ньюмен (Newman, 1970: 261) считает, что «Хаймвер» вербовал себе сторонников отовсюду, кроме городского индустриального рабочего класса. Эдмондсон (Edmondson, 1978: 38–39, 59) полагает, что движение возглавили кадровые офицеры, офицеры запаса, лишенная титулов аристократия, «белые воротнички» и «разочарованная молодежь», рядовые же члены были «из крестьян и низшего среднего класса» — то есть, по его объяснению, мелких торговцев, юристов, государственных служащих. В такое стереотипное представление, по-видимому, идеально вписывается биография Августа Мейснера. Сын армейского лейтенанта, до Первой мировой он успел послужить и в армии, и в полиции, был ранен, получил награждение — а затем, лишенный своего скромного титула, отправился крестьянствовать в родную деревню в Штирии. Он стал командиром отряда «Хайм-вера», потом депутатом от блока «Хаймат», потом переметнулся к нацистам. Во времена республики несколько раз сидел в тюрьме — и очень гордился своей боевой биографией. В годы Второй мировой войны Мейснер прославился как свирепый эсэсовский палач и был повешен в 1948 г. в Югославии (Birn 1991).

Однако Эдмондсон разделяет и невероятное утверждение «Нью-Йорк Таймс» о том, что в 1927 г. «Хаймвер» якобы состоял на 70 % из крестьян, на 20 % из студентов и на 10 % из индустриальных рабочих. Карстен (Carsten, 1977: 93, 113, 120, 123) полагает, что в венском отделении организации преобладали рабочие и государственные служащие. Однако, продолжает он, в других местах (кроме Штирии во времена Депрессии) это было в основном сельское «движение протеста против модернизации и урбанизации». Он также отмечает, что и «Хаймвер», и нацисты рекрутировали сторонников из «народных» клубов, особенно спортивных, что помогало привлекать студентов и молодежь. Ботц (Botz, 1987a: 257–263) считает, что среди лидеров «Хаймвера» было много аристократов, ветеранов войны, а также студентов, и предполагает, что среди рядовых членов его преобладали сельскохозяйственные рабочие, а также лесники из крупных поместий. Большинство исследователей согласны в том, что в основном члены «Хаймвера» были выходцами из села.

Возможно, не все оценки справедливы. Количественный анализ, хоть и неполный, опровергает некоторые из этих утверждений.

Среди лидеров «Хаймвера» встречались видные аристократы, однако Уилтшегг показывает, что они составляли менее 2 %. В табл. 6.1 и 6.2 в Приложении я показываю, что лидеры и активисты «Хаймвера» рекрутировались из всех классов и сословий, может быть, с некоторым перевесом в сторону высшего и среднего класса, но не большим, чем у других несоциалистических партий того времени. Много было бывших офицеров и унтер-офицеров, в основном выходцев из провинции — однако не из сельской местности. «Хаймвер» и социал-христиане, от которых он откололся, были единственными движениями, где имелись в равной пропорции и крестьяне, и горожане. Есть у нас и небольшие выборки боевиков. Среди 36 членов «Хаймвера», в основном городских жителей, попадавших под арест за политическое насилие, преобладают «классическая мелкая буржуазия» и рабочие, с долями 1,71 и 1,16 соответственно (Botz, 1980). Из 42 «мучеников» «Хайм-вера» 43 % были рабочими, 21 % — предпринимателями (мелкими или крупными?), среди остальных наблюдался широкий разброс по классовой принадлежности (Wiltschegg, 1985: 278). Следует ли заключить, что из боевиков «Хаймвера» большинство было рабочими (как и в других фашистских движениях) и классическими мелкими буржуа (что уже очень необычно)? По таким маленьким выборкам с уверенностью этого не скажешь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

21 урок для XXI века
21 урок для XXI века

В своей книге «Sapiens» израильский профессор истории Юваль Ной Харари исследовал наше прошлое, в «Homo Deus» — будущее. Пришло время сосредоточиться на настоящем!«21 урок для XXI века» — это двадцать одна глава о проблемах сегодняшнего дня, касающихся всех и каждого. Технологии возникают быстрее, чем мы успеваем в них разобраться. Хакерство становится оружием, а мир разделён сильнее, чем когда-либо. Как вести себя среди огромного количества ежедневных дезориентирующих изменений?Профессор Харари, опираясь на идеи своих предыдущих книг, старается распутать для нас клубок из политических, технологических, социальных и экзистенциальных проблем. Он предлагает мудрые и оригинальные способы подготовиться к будущему, столь отличному от мира, в котором мы сейчас живём. Как сохранить свободу выбора в эпоху Большого Брата? Как бороться с угрозой терроризма? Чему стоит обучать наших детей? Как справиться с эпидемией фальшивых новостей?Ответы на эти и многие другие важные вопросы — в книге Юваля Ноя Харари «21 урок для XXI века».В переводе издательства «Синдбад» книга подверглась серьёзным цензурным правкам. В данной редакции проведена тщательная сверка с оригинальным текстом, все отцензурированные фрагменты восстановлены.

Юваль Ной Харари

Обществознание, социология
Наши разногласия. К вопросу о роли личности в истории. Основные вопросы марксизма
Наши разногласия. К вопросу о роли личности в истории. Основные вопросы марксизма

В сборник трудов крупнейшего теоретика и первого распространителя марксизма в России Г.В. Плеханова вошла небольшая часть работ, позволяющая судить о динамике творческой мысли Георгия Валентиновича. Начав как оппонент народничества, он на протяжении всей своей жизни исследовал марксизм, стремясь перенести его концептуальные идеи на российскую почву. В.И. Ленин считал Г.В. Плеханова крупнейшим теоретиком марксизма, особенно ценя его заслуги по осознанию философии учения Маркса – Энгельса.В современных условиях идеи марксизма во многом переживают второе рождение, становясь тем инструментом, который позволяет объективно осознать происходящие мировые процессы.Издание представляет интерес для всех тек, кто изучает историю мировой общественной мысли, стремясь в интеллектуальных сокровищницах прошлого найти ответы на современные злободневные вопросы.

Георгий Валентинович Плеханов

Обществознание, социология
Живым голосом. Зачем в цифровую эру говорить и слушать
Живым голосом. Зачем в цифровую эру говорить и слушать

Сегодня мы постоянно обмениваемся сообщениями, размещаем посты в социальных сетях, переписываемся в чатах и не замечаем, как экраны наших электронных устройств разъединяют нас с близкими. Даже во время семейных обедов мы постоянно проверяем мессенджеры. Стремясь быть многозадачным, современный человек утрачивает самое главное – умение говорить и слушать. Можно ли это изменить, не отказываясь от достижений цифровых технологий? В книге "Живым голосом. Зачем в цифровую эру говорить и слушать" профессор Массачусетского технологического института Шерри Тёркл увлекательно и просто рассказывает о том, как интернет-общение влияет на наши социальные навыки, и предлагает вместе подумать, как нам с этим быть.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Шерри Тёркл

Обществознание, социология
Миф машины
Миф машины

Классическое исследование патриарха американской социальной философии, историка и архитектора, чьи труды, начиная с «Культуры городов» (1938) и заканчивая «Зарисовками с натуры» (1982), оказали огромное влияние на развитие американской урбанистики и футурологии. Книга «Миф машины» впервые вышла в 1967 году и подвела итог пятилетним социологическим и искусствоведческим разысканиям Мамфорда, к тому времени уже — члена Американской академии искусств и обладателя президентской «медали свободы». В ней вводятся понятия, ставшие впоследствии обиходными в самых различных отраслях гуманитаристики: начиная от истории науки и кончая прикладной лингвистикой. В своей книге Мамфорд дает пространную и весьма экстравагантную ретроспекцию этого проекта, начиная с первобытных опытов и кончая поздним Возрождением.

Льюис Мамфорд

Обществознание, социология