Федор Достоевский. Единство личной жизни и творчества автора гениальных романов-трагедий [litres]

В «Петербургской летописи» автор рассказывает о важном чиновнике Юлиане Мастаковиче, которого называет «мой хороший знакомый, бывший доброжелатель и даже немножко покровитель мой». Ему лет под пятьдесят, и он собирается жениться на семнадцатилетней девушке. «Юлиан Мастакович ходил по вечеру в своем кабинете, заложив руки за спину, с таким тусклым и грязновато-кислым видом в лице, что, если бы в характере того чиновника, который сидел в углу того же кабинета, пристроенный к стопудовому спешному делу, было хоть что-нибудь пресного, то тотчас закисло бы неминуемым образом от одного взгляда его покровителя». Из этого намека вырастает сюжетная схема «Слабого сердца». Юлиан Мастакович, начальник и благодетель маленького чиновника Васи Шумкова, поручает ему переписать объемистое дело. Вскользь упоминается и о женитьбе «покровителя»: «он сам недавно женился». Этот сюжет соединяется с уже знакомой нам темой о сходящем с ума чиновнике. Добрейший и смиреннейший человек вдруг начинает себя чувствовать преступником, «нарушителем порядка» и требует, чтобы начальство наложило на него наказание (чиновник-Гарибальди в «Петербургских сновидениях»). Вася Шумков не успевает к сроку переписать бумаги, сознание вины сводит его с ума, он воображает, что его «в солдаты отдать хотят за неисправное исполнение дела», и сам предается в руки властей. В кабинете Юлиана Мастаковича «Вася стоял бледный, с поднятой головой, вытянувшись в нитку, как рекрут перед новым начальством, сплотив ноги и опустив руки по швам». Достоевского неотступно преследует проблема «Слабого человека».

Почему «заробел» Прохарчин, почему сошли с ума чуновникГарибальди и Вася Шумков? В повести «Слабое сердце» в рамки простейшей фабулы вкладывается сложное психологическое содержание. Проводится не одна линия мотивации сумасшествия, а целая сеть их. Простое объяснение оказывается совсем не простым: одна причина влечет за собой другую, более глубокую, но и она не исчерпывает загадки личности. Вася Шумков, «скромный, тихий молодой человек… старался учиться, стремился образовать себя… собственными силами вышел из низкого состояния». Служит он в департаменте, почерк у него как прописи, получает он триста рублей в год жалованья. Начальник его и благодетель Юлиан Мастакович дает ему сверхурочную переписку и доходит в своем великодушии до такого предела, что дарит ему пятьдесят рублей, в первый раз за четыре месяца бесплатной работы. Вася раздавлен благодарностью. «У меня слезы полились», – говорит он своему другу Аркадию. Начальника, бессовестно его эксплуатирующего, он почитает «великим человеком», чуть ли не отцом родным, и умиляется его добротой. К тому же он влюблен в прелестную девушку, которая согласна выйти за него замуж, несмотря на то что он не достоин ее, что у него маленький чин и телесный недостаток (кривобокость). Любовь Лизаньки, дружба Аркадия, благосклонность Юлиана Мастаковича – все это непомерное счастье вдруг обрушивается на Васю. Слабый человек не выдерживает и сходит с ума.

Чувство своего недостоинства переливается в сознание преступности; он не переписал бумаг, обманул доверие благодетеля, на его любовь ответил черной неблагодарностью. Юлиан Мастакович спрашивает: «Как же это, как же это с ним сделалось? Отчего же он с ума сошел?» – «От бла-благо-дар-ности! – мог только выговорить Аркадий Иванович». У социально угнетенного человека образуется комплекс само-умаления, который при обостренности совести легко может перейти в чувство виновности. В этом смысле Вася Шумков родной брат Макара Девушкина.

Но «слабое сердце» – так же и «горячее сердце». Вася – мечтатель. Аркадий говорит ему: «Ты добрый, нежный такой… кроме того, и мечтатель, а ведь это тоже не хорошо. Свихнуться, брат, можно». «Мечтательна» его чувствительность, восторженность, исключительная жизнь сердцем. Со своим другом Аркадием он живет в каком-то «любовном раю», они воркуют, как влюбленные голубки, и исходят в сладостных излияниях чувств. «Слезы капали из глаз Васи на руки Аркадия… „Если бы ты знал, Вася, до какой степени я люблю тебя“… „Да, да, Аркадий, я не знаю этого, потому что я не знаю, за что ты меня так полюбил. Знаешь ли, что сколько раз, особенно ложась спать, я думал о тебе, я обливался слезами, и сердце мое дрожало от того… ну, от того, что ты так любишь меня, а я ничем не мог облегчить свое сердце, ничем тебя возблагодарить не мог“».