Федор Достоевский. Единство личной жизни и творчества автора гениальных романов-трагедий [litres]

Осенью 1855 г. Достоевский произведен в унтер-офицеры; эта милость нового царя окрыляет его, и в начале 1856 г. он сообщает брату о своем решении жениться: «Мое решение принято, и, хоть бы земля развалилась подо мною, я его исполню… Мне без того, что теперь для меня самое главное в жизни, не надо будет и самой жизни…» И он просит брата прислать ему сто рублей. Между тем из Кузнецка приходят тревожные вести: Марья Дмитриевна грустит, отчаивается, больна поминутно, окружена кумушками, которые сватают ей женихов; в письмах ее «определенно меньше задушевных слов». Достоевский пишет Врангелю (23 марта 1856 г.), что имел «громовое известие». Марья Дмитриевна получила предложение от «человека пожилого, с добрыми качествами, служащего и обеспеченного» и просит у него совета, как ей поступить. «Прибавляет, что она любит меня, что это одно еще предположение и расчет. Я был поражен, как громом, я зашатался, упал в обморок и проплакал всю ночь. Теперь я лежу у себя. Неподвижная идея в голове! Едва понимаю, как живу и что мне говорят. О, не дай Господи никому этого страшного грозного чувства

! Великая радость любви, но страдания так ужасны, что лучше бы никогда не любить. Клянусь вам, что я пришел в отчаяние. Я понял возможность чего-то необыкновенного, на что бы в другой раз никогда не решился… Я написал ей письмо в этот же вечер, ужасное, отчаянное.

Бедненькая, ангел мой! Она и так больна, а я растерзал ее!

Я, может быть, убил ее моим письмом. Я сказал, что умру, если лишусь ее. Тут были и угрозы, и ласки, и униженные просьбы, не знаю что». На многих страницах повторяются жалобы, сомнения, просьбы; слова воспаленные, лихорадочные, почти безумные. То он верит в ее любовь: «Elle m’aime, elle m’aime[26], это я знаю, я вижу», – то терзается мыслью, что нарушает ее счастье; то соглашается пожертвовать собой, то вскрикивает: «Отказаться мне от нее невозможно никак, ни в каком случае. Любовь в мои лета не блажь, она продолжается два года, в десять месяцев разлуки она не только не ослабела, но дошла до нелепости. Я погибну, если потеряю своего ангела; или с ума сойду, или в Иртыш». Следуют подробные планы «устройства»: переход на статскую службу в Барнаул, заем у дяди тысячи рублей серебром, надежда на милости государя при коронации и, наконец, литературные заработки. «Надеюсь написать роман получше „Бедных людей“. Ведь, если позволят печатать (а я не верю, слышите, не верю, чтобы этого нельзя было выхлопотать), ведь это гул пойдет, книга доставит мне деньги, значение; обратит на меня внимание правительства, да и возвращение придет скорее». Письмо дышит страстью и отчаянием; читая его, невольно веришь, что автор его готов на все, что он на грани безумия или самоубийства. Чувство реальности потеряно, душа раскалена; для Достоевского любовь – «страшное и грозное чувство».