Феникс. Возродиться из пепла

— Слишком сильный удар, — виновато улыбается он неотекшей половиной лица и добавляет с наигранной веселостью: — Но раз не убили сразу, значит еще поживу.

Вопрос, как долго. Луциане нужен Ромуил, и если она доберется до него и до моей матери, от нас с Теонисом избавятся, не моргнув. Если, конечно, мы не найдем способ выпутаться. Во всех смыслах этого слова.

Глубоко вздохнув, я собираюсь с мыслями. Чем же перерезать нити? Взгляд блуждает по развалинам в поисках решения, пока я не замечаю, что в отличие от моих, руки Теониса связаны спереди. В голову приходит сумасшедшая идея — самое время для такой.

Привстав на колени, я подаюсь вперед:

— Расстегни мою рубашку.

— Что? — за секунды на его лице сменяется целая череда эмоций, от удивления до неловкости. — Зачем?

— Просто сделай! — я подползаю ближе.

Он робко берется за пуговицу, медленно вытягивает ее из тугой петли и замирает, увидев татуировку.

— Такая же, как у… 

— … Люцифера, — раздраженно перебиваю я. Нашел время сравнивать. — Теперь дотронься.

Не уверена, что вызов сработает с чужой рукой, но вдруг нам повезет.

— Ты и он… — Теонис все еще осознает догадку.

— Коснись ее, черт побери! — кричу я, теряя терпение.

Он подчиняется, я задерживаю дыхание… и ничего не происходит.

— Пожалуйста, — шепчу я, словно молитву.

И дьявола прошу усерднее, чем Бога. Не оставь меня. Услышь!

Ни покалывания, ни тепла, ни образа перед глазами. Но я ведь должна хоть что-нибудь ощутить!

Зарычав от досады, я заваливаюсь назад. Теонис рефлекторно тянется за мной, но я отстраняюсь. От резкого движения нити впиваются в запястья, царапая до крови.

— Иви, что ты делаешь?

Нет времени жалеть себя. Нужно коснуться татуировки. Любой ценой.

— Только от нас зависит, что пересилит — боль или цель, — я слово в слово повторяю фразу Люцифера.

На тренировке я сочла ее пафосной, а ведь он оказался прав.  

Глаза Теониса расширяются, когда я перекатываюсь на живот и со стоном выворачиваю руки до хруста суставов. Перетащить их через голову помешают крылья, остается задействовать ноги.

Кровь все еще сочится из порезов — я чувствую, как она стекает по коже. Стиснув зубы, я продолжаю извиваться, благо подскочивший адреналин заглушает саднящую боль. До этого момента я не считала себя толстой, но как же сложно протиснуть ягодицы над связанными запястьями! Пожалуй, я зря обижалась на Люцифера за шуточки над моей задницей.

Ну же! Еще раз!