Феноменология зла и метафизика свободы

Аналогия с развитием трагедии. Трагическое связано с уникальной неповторимостью личности, которая в своей индивидуальности глубоко и принципиально трагична, в отличие от комического – проявлений типологического и отклонений от него. Если комическое выражает драму «среднего человека», связано с явлениями распространенными, массовидными, то трагическое возникает как драма ярких индивидуальностей, исключительных характеров: Эдип, Гамлет, Борис Годунов, Наполеон…[273] И если в названиях комедий – сплошь и рядом – имена нарицательные, «общие типы» (скупой, лжец, мизантроп, лицемер и т. п.), то в названиях трагедий зачастую фигурируют имена собственные. Героями античной трагедии были боги и властители. Чуть расширен этот круг в классицист-кой формуле, согласно которой в него были включены аристократы, рыцари. Только в XIX столетии была открыта трагичность «маленького человека». В новейшее можно говорить о тотальной трагичности существования не только каждой личности, но и всего человечества. Можно сказать, что нарастание и расширение трагичности шло параллельно с нарастанием и расширением самозванства. И то, и другое – суть проявления нарастания роли и значения персонологичности в культуре. И еще одна аналогия – с таинством получения крестного имени в христианстве. В ортодоксальной церкви крещение совершается вскоре после рождения. Это решение родственников и близких, ответственных за формирование будущей личности. В протестанстве, нравственный импульс которого определил рывок современной цивилизации, окончательным признается крещение по достижению совершеннолетия, т. е. сознательный нравственный и духовный выбор личности, сознательное принятие на себя ответственности. Используя терминологию Д. А. Пригова можно говорить о нашем времени как времени «само-названства» и «само-идентификации».

Вопреки И. П. Смирнову, самозванство – универсалия современной культуры и персонологии, может быть, – ключевая для понимания динамики позиционирования личности. В любую эпоху оно было связано с крайними, наиболее резкими, «выпуклыми» формами выражения и фиксации особости, неповторимой уникальности личности, ее стремления занять особое место в социуме. Но если раньше это было свойственно единицам, то в наши дни самозванство становится уделом каждого, условием и технологией жизненной реализации, тестом на жизненную компетентность.

Во все времена самозванство связано с недовольством своим местом в мире. Традиционно оно было связано с узурпацией чужой позиции, ее маркировки именем с целью изменить к себе отношение окружающих. Сначала это было связано с изменением социального статуса, затем – роли. В наши дни самозванство предполагает изменение себя, своей собственной самоидентификации, построение себя-другого.

История самозванства – история прорастания личности от представительства социума, ее породившего – к позиционированию индивидуальной особости, неповторимости, и далее – к ответственной самореализации. Это путь от невменяемой безответственности das Man – через индивидуальную свободу воли к сознательному выстраиванию себя как точки сборки свободы и ответственности в бесконечном, но гармоничном мире.

VII. Самоопределение

Свободный путь свободы

Ткань современного философствования всюду порвана. На глазах одного-двух поколений – расползлась целостная осмысленность внешнего мира. Рухнули строительные леса рационалистического утопизма, а они ведь даже претендовали на роль несущего каркаса бытия. Но эти претензии принесли только свободу воли как волю к неволе, безответственность, самозванство и в конечном счете насилие человека над природой и другими людьми, насилие мысли над мыслью. Открылись бездны иррациональности рационализма и мизологии разума.

Таким прочным казался рационалистический дом души, отделанный мифологемами и идеологемами, согретый религиозным уютом – сколь часто благодать оборачивалась радостью избавления от не-алиби-в-бытии. Но самозванные благодетели – прорабы светлого будущего – оказались надсмотрщиками и палачами. Бог, обидевшись на человека, ушел в мир иной. То, что казалось то ли мощным каркасом, то ли строительными лесами, оказалось то ли веточками, то ли травинками. То, что казалось крепким домом души, взвихрилось и улетело, оставив человека беззащитным от пронизывающего не-алиби-в-бытии.

Пусть на жизненном пути человек и не предоставлен самому себе, но, появляясь во всюду плотном без него мире и отпадая от мира, длящегося уже без него, человек одинок. Один в начале и в конце. Поэтому философствование по нынешним временам может и должно начинаться и кончаться этой индивидуальной банальностью, всеобщей уникальностью, универсальной единственностью. Человек один на один с жизнью. Каждый. В отдельности и любой. Бытие растет в сердце души и утверждается работой души.

7.1. Счастье, свобода и воля

Общность интересов важнее разговоров о дружбе.

Ф – Й. Штраус