Феноменология зла и метафизика свободы

Хотя… Кажется, все-таки кое-чему «совки» научились. Поиски счастья невостребованных лишних людей обернулись ре-волюцией, самоутверждением воли, тотальным самозванством, разъединением людей (ср. с ре-лигией – воссоединением). Пир победителей, обернувшийся кошмаром 1930-х и принесший горькое похмелье, научил. Знаменитая фраза «Счастье – это когда тебя понимают» венчает не только исповедальность 1960-х, но и созревание общества. 1980-е и особенно 1990-е годы принесли осознание и даже убеждение, что счастье – это не воля (в том числе и навязываемая заботниками о всеобщем счастье), а свобода – быть хозяином собственной жизни, не обездоленным, а отвечающим за свои обстоятельства.

Придет ли сознание того, что человеку дана возможность преображения мира, возможность творчества? И сознание того, что преображение и творчество удаются только в той мере, в какой осознается ответственность и утверждается добро? Добро – оно же бытие, поскольку в глубинах бытия нет зла, а бытие утверждается в сердце души. Во всех прочих преобразованиях, оказывающихся самозванными, происходит накопление зла и силы разрушения, уничтожения бытия.

Поэтому проблема счастья не столько вовне, касается не столько мира внешнего, сколько мира внутреннего. И как же тогда быть с самим собой, если очень захочется счастья? Что такое освобождение от среды, отрешенность от внешних условий и рамок, «покой и воля»? Вечный кайф, «оттяг в полный рост», как говорят молодые?

Представление о счастье как освобождении тела, духа, разума – глубоко коренится в сознании и даже, как показали исследования В. Налимова и Ж. Дрогалиной, – в подсознании. Получается, что в нашем коллективном бессознательном архетипа счастье представлено чистой волей, но не как свобода?

В XII–XIII веках была такая ересь амальрикянская, провозгласившая свободу духа выше любого закона. Свобода эта, утверждавшая возможность рая земного, доходила до полного раскрепощения души и тела. В амальрикянских тайных «парадизах» допускалась не только свобода половых отношений братьев и сестер по секте, но и кровных братьев и сестер, родителей и детей.

Но что есть такая вольница, такое счастье, доведенное до своего «логического конца», как не самозабвение, утрату себя, своего самоопределения, буквально – своих пределов? Счастье взрывается пустотой и самоотрицанием. Свобода воли оборачивается волей к неволе. Кайф – безответственностью и самозванством.

В свое время поколение хиппи – «цветов жизни», поколение «новых левых», заигрывавшее с наркотическим кайфом, зачитывалось «Степным волком» Г. Гессе, где описывался опыт подобного раскрепощения – наркотического и эротического. Утверждаю – Гессе был прочитан этим поколением неправильно. Главное – не раскрепощение героя, а его общение с миром бессмертных: Моцарта, Бетховена…

Счастье – не расслабон и оттяг, не нирвана вечного кайфа, а работа ума и души. Творческое созидание. Плетение ткани бытия, а не ее разрушение или выпадение из нее. Счастье – свобода, а не воля. Воля – лишь инстинкт свободы, самоотречение до неволи, где меня нет. Свобода – ощущение и знание полноты своей вплетенности в реальность, своей укорененности в ней, своей ответственности за нее, что от тебя что-то зависит и ты знаешь – что.

Счастлив может быть только свободный человек. Его ждет полнота бытия. Вольный – всегда лишний, выпадающий из бытия. Его ждут тоска и одиночество.

Нравственность свободного человека – нравственность не целей (того, чего еще нет), а средств, оценки и выбора именно реальных средств. Необходимость судить не по целям, а по средствам – главное достижение философии нравственности и практической этики XX столетия. Зло и добро различаются именно по обстоятельствам – где, когда, с кем, как… По обстоятельствам образа действия – особенно. Цели не судимы, счастье не подсудно. Подсуден путь к нему.

Философия счастья – не имморализм наслаждения и не этика долга. Счастье – не самозабвение, когда личность распускается, как кусок масла на сковородке. Оно есть переживание и сознание полноты сопричастности. Поэтому философия счастья есть философия спасения. Себя как личности и своих обстоятельств, за которые ты ответственен. Наверное, нас еще ждет школа счастья – реального и призрачного. А может быть, мы уже прошли начальный класс этой школы в советском опыте, опыте з/к…

Воля – инстинкт свободы. Свобода – сознание воли. Воля – самозванство и невменяемость. Свобода – самоопределение и самопреодоление. Постановка пределов и границ своей ответственности. Свобода – самоограничение воли? И да и нет. Да – как знание пределов. Нет – как выход к новым пределам и границам. На основе выявленного или созданного спроса. На основе новых вопросов и новых ответов.

Свобода, судьба и воздаяние