Финансист

Here are two men, one elected treasurer of the city of Philadelphia, sworn to guard the interests of the city and to manipulate its finances to the best advantage, and the other called in at a time of uncertain financial cogitation to assist in unraveling a possibly difficult financial problem; and then you have a case of a quiet, private financial understanding being reached, and of subsequent illegal dealings in which one man who is shrewder, wiser, more versed in the subtle ways of Third Street leads the other along over seemingly charming paths of fortunate investment into an accidental but none the less criminal mire of failure and exposure and public calumny and what not.	Перед вами два человека: один - избранный городом Филадельфией на пост городского казначея, поклявшийся охранять интересы своего города и наивыгоднейшим для него образом вести финансовые дела, другой - маклер, к которому ввиду неустойчивой финансовой конъюнктуры обратились с просьбой помочь разрешить трудную - этого я не оспариваю - финансовую проблему. Они заключают друг с другом негласное финансовое соглашение, следствием которого является ряд противозаконных сделок, и вот один из этих двух, более коварный, умный и лучше осведомленный обо всех ходах и выходах Третьей улицы, увлекает за собой другого по опасной дорожке выгодных капиталовложений и приводит его наконец - пусть даже неумышленно - к бездне банкротства, общественного позора, разоблачений и так далее.
And then they get to the place where the more vulnerable individual of the two-the man in the most dangerous position, the city treasurer of Philadelphia, no less-can no longer reasonably or, let us say, courageously, follow the other fellow; and then you have such a spectacle as was described here this afternoon in the witness-chair by Mr. Stener-that is, you have a vicious, greedy, unmerciful financial wolf standing over a cowering, unsophisticated commercial lamb, and saying to him, his white, shiny teeth glittering all the while,	Тогда тот, кто легче уязвим, иными словами, тот, чье положение ответственнее, то есть казначей города Филадельфии, уже не может или, скажем, не решается идти дальше за своим доверенным. И вот перед нами возникает та картина, которую обрисовал в своих показаниях мистер Стинер: матерый, алчный и беспощадный финансовый волк, оскалив хищную пасть, хватает трепещущего, наивного, ничего не смыслящего в этих аферах ягненка и рычит:
'If you don't advance me the money I ask for-the three hundred thousand dollars I now demand-you will be a convict, your children will be thrown in the street, you and your wife and your family will be in poverty again, and there will be no one to turn a hand for you.'	"Если ты не дашь этих денег, то есть трехсот тысяч долларов, нужных мне позарез, ты станешь арестантом, твоих детей вышвырнут на улицу, твоя жена и вся твоя семья будут снова ввергнуты в нищету, и никто для тебя даже пальцем не шевельнет!"
That is what Mr. Stener says Mr. Cowperwood said to him.	Вот что, по словам мистера Стинера, сказал ему мистер Каупервуд.
I, for my part, haven't a doubt in the world that he did.	Я со своей стороны нисколько не сомневаюсь, что так оно и было.
Mr. Steger, in his very guarded references to his client, describes him as a nice, kind, gentlemanly agent, a broker merely on whom was practically forced the use of five hundred thousand dollars at two and a half per cent. when money was bringing from ten to fifteen per cent. in Third Street on call loans, and even more.	Мистер Стеджер в чрезвычайно изысканных выражениях, поскольку дело касается его клиента, рисует мистера Каупервуда благородным, добрым и предупредительным человеком, маклером-джентльменом, которого чуть ли не принудили взять ссуду в пятьсот тысяч долларов из двух с половиной процентов, тогда как по онкольным ссудам на Третьей улице деньги приносят от десяти до пятнадцати процентов, а то и больше.
But I for one don't choose to believe it.	Но вот этому я уже не верю.