Фрагменты прошлого (ЛП)

Неужели он убил ее? Но нет. С чего бы ему это делать?

Ханна пожалела, что у нее нет цветов. Подношения. Чего-нибудь. Простой деревянный крест мог бы что-то значить для Рейн, даже если бы сама Ханна в него не верила.

Или, может быть, ей следует позвонить в полицию. Позвонить и сказать им, что девушка мертва, и, может быть, ее убили, или, может быть, она сделала это с собой, и, может быть, ее родители все еще ее ищут, и, может быть, у нее даже было настоящее имя.

Ханна провела руками по лицу. Какого черта она вообще начала этот дурацкий поиск? Почему она хотела это знать? Ее сестры были правы. Ей следовало не высовываться, заткнуться к чертовой матери и продолжать жить своей жизнью, как хорошей девушке со Среднего Запада. Она не хотела этого знать, и она не хотела принимать это решение.

Она даже не хотела быть здесь. И ей не нужно было здесь быть. Она могла позвонить в полицию из любого места и в любое время.

Ханна развернулась и зашагала обратно в гору.

— Спасибо, — сказала она, проходя мимо Джо. — Спасибо, что сказал мне правду.

— С тобой все будет в порядке? — крикнул Джо через плечо, когда она пробиралась обратно сквозь деревья, кусты и яд.

— Наверное, нет, — крикнула она, потому что ей следовало остаться там, где она должна была остаться.

Сделать то, что она обещала. Она должна была любить своего мужа, свою работу и свою жизнь так, как другие люди любили свою. Почему, черт возьми, ей этого было недостаточно? Она хотела чего-то другого, но не этого.

Как только она добралась до луга, она побежала к дороге. Выбравшись на тропинку, она набрала скорость и побежала к своему коттеджу. Она ворвалась в дверь и захлопнула ее за собой, затем наклонилась, уперев руки в колени, пытаясь отдышаться. Но ей не хватало воздуха. Она плакала. Всхлипывание. Ее легкие сжались, как будто им нужно было перекрыть кислород, чтобы покончить с паникой.

И она была в панике. Впервые она сделала что-то действительно неправильное. Она посмотрела на грязь, покрывавшую тело ее матери, и просто ушла. Оставила ее там. Случилось что-то ужасное, и Ханна собиралась добавить это ко всем обидам, как и все остальные люди.

Так многие, должно быть, знали. По крайней мере, все взрослые в большом доме. И все они согласились, что жизнь Рейн не стоит того, чтобы из-за нее поднимать шум. Ханна только что приняла такое же решение. Потому что не было никаких сомнений в том, что возникнут проблемы. И впервые в своей жизни Ханна хотела только спокойствия.

Ей нужен был кто-то. Она нуждалась в своем отце. Он был единственной скалой в ее жизни, а теперь даже ее воспоминания о нем рассыпались в прах.

Он был хорошим человеком. Всю свою чертову жизнь она знала это. Ее отец был хорошим, порядочным, трудолюбивым человеком.

Но он не мог быть таким. Он не ушел от любовницы, которая сбежала от него. Он швырнул девушку в грязь и притворился, что ее никогда не было.

Дрожащими руками Ханна бросилась в ванную и схватила полотенце. Даже всхлипывая, она вытирала слезы с лица. Она должна была выбраться отсюда. Должна была вернуться туда, где ей было место. У нее еще не было времени сломаться.

— Прекрати, — приказала она себе. — Остановись. Остановись.

Она на мгновение задержала дыхание, затем глубоко вдохнула. Рыдания стихли. Она взяла себя в руки. Как только она снова смогла видеть, она включила свой ноутбук и поискала утренний рейс домой. Она бы уехала из Биг-Сура в пять утра, если бы ей пришлось. Она бежала так же, как ее отец сорок пять лет назад. И, как и он, она никогда, никогда не вернется.

Глава 17

Она доедала вторую булочку с халапеньо и пила третий бокал вина, когда он постучал. Она сразу поняла, что это он. Кто еще это мог быть?

Если бы Габриэль появился перед стаканом номер два, Ханна, возможно, испугалась бы. Вместо этого она почувствовала только пустой страх в животе, когда уставилась на дверь.

Он не мог войти. Ей просто нужно было переждать его. Ее чемодан был собран, билет забронирован, и она покончила с этим Богом забытым местом. Все, что ей нужно было сделать, это проспать всю ночь, и она уедет отсюда.

Он постучал еще раз.

Ханна поставила бокал и скрестила руки на груди. На самом деле она не знала, кто он такой. Не могла даже заподозрить его мотивы. Даже сейчас она была единственной, кто знал, что сделала его мама. Что, если бы Мария только притворялась милой старой леди? Что, если бы она позвонила Габриэлю и сказала ему, что Ханна была проблемой? Что, если она действительно знала, что Рейн мертва, и просто пыталась успокоить Ханну?

Ей запоздало пришло в голову, что булочки могут быть отравлены. Если так, то ей уже конец.

Он больше не стучал, но она не могла сказать, ушел он или нет. Ее сердцебиение грохотало, отдаваясь в ушах, так что она ничего не слышала по ту сторону стены.

Вытянув шею, она посмотрела в сторону задней двери. Была ли это тень в окне? Он что, вынюхивал что-то вокруг, искал лазейку? Она несколько раз проверяла этот задний замок, но теперь больше не была уверена. Было ли это безопасно?