Франики (СИ)

  Но самую любопытную историю своему духовнику поведала одна знатная пани, свидетельницей исповеди которой оказалась Абара-Ева. Пани созналась, что ночами к ней прилетает демоническая сущность, по облику - обыкновенный земной мужчина, но с кожаными черными крыльями, покрытыми тонким мелким пушком, и с острейшими крючьями на концах этих крыл, и совращает ее. История барочная, порождение излёта средневековья, которое в Львове немного задержалось.

  - Отчего же вы не сопротивлялись демону? - в изумлении воскликнул ксёндз (изумление было не слишком искренним - он хорошо разбирался в своих подопечных).

  - Ах, разве можно было ему противостоять? - вздохнула дама, он полностью парализовал мою волю, я лежала, словно мертвая, не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, ни крикнуть.

  Абаре-Еве этот бред понравился, и она тоже захотела, чтобы к ней ночами прилетал такой демон. О том дочь, ничего не стесняясь (ее ведь так приучали себя держать - что нет запретных тем), спросила у отца, уже давно томящегося в Ченстохове, в крепости для особо опасных преступников.

  Якуб Франк неимоверно обрадовался - в меня Евця, в меня! - и поспешил дать кое-какие практические советы. Воспользовалась, правда, ими дочка позже - неловко было чертить гематитом (камнем-кровавиком) пентакли на роскошном ореховом паркете, когда в доме находится иезуит. Но, стоило только ее наставнику уехать, Абара-Ева вытащила отцову записку и проделала все в точности, и даже арамейские заклинания не переврала.

  Днем, к ее явному разочарованию, никто не пришел, однако ночью произошло нечто, отчего девочка в одной сорочке выскочила через окно в сад и долго бродила под одинокой сырной луной. С неба падали тонкие золотые стрелы, мелкие, узкие, неимоверно блестящие, уходили в даль пригородного леса, таяли в болотах и исчезали. Абара-Ева приняла падение с неба золотых гвоздиков (в польском языке звезды - "гвязды", я их представляю в виде мелких золотых гвоздиков, вбитых в небесную твердь) со своими магическими опытами и решила (по неопытности), что немного ошиблась. Соблазнитель с кожаными крыльями к ней еще не пришел, но не сомневайтесь, вскоре он явится дочери еретика во всем своем великолепии, и даже почти не будет пахнуть серой.

  ... Ее новый домашний учитель, второй иезуит Алоизий Комаровский, не только тщательно мылся, надеясь истребить запахи ада, коими он сильно пропитался, но еще и душился немного индийскими масляными каплями с иланг-илангом, хоть это и возбранялось строгим уставом. Придя к ним в дом, иезуит первым делом перекрестил все окна, двери и даже чердак, а затем прочел особую молитву, повелевающую демонам выйти.

  Абара-Ева сразу полюбила своего второго иезуита, потому что отец сидел в тюрьме, а маме вечно было некогда приласкать дочь - на нее упало руководство сектой.

  - Тебе только 9 лет, ты такая маленькая, как калиновая соня - шептал иезуит, но почему, Евця, ты такая взрослая? Мне даже страшно учить тебя - кажется, ты заешь больше....

  - А что делать, - вздыхала девочка, - я уже в ад спускалась.

  - Правда? В ад?

  - Когда умирала от дифтерита, меня уже демон за левую ногу схватил, а папа отшвырнул его и сказал - отдай ее, она моя! И поклялся, что я буду служить одному господину....

  - Бедная ты моя, Абара-Ева, невинное дитя, попавшее в пасть дьяволу, - кинулся к ней иезуит, и девочка горько зарыдала на его плече.

  - Я не хочу служить этому господину, призналась она однажды, - но отец все решил за меня. Придется жить....

  Хорошие девочки мечтают вырасти монашками, а плохие - куртизанками. К Абаре-Еве это не относилось: зная, что посвящена в служение злу, она всерьез хотела исправиться, а это лучше всего сделать в тихой обители, разводя овец и вышивая бисером. Если не получится, она намеревалась превратиться в калиновую соню, маленького, толстого, сонливого и большеглазого зверька, прячущегося в кроне старой калины. Сонь на свете жило не столь уж много. В античности сони считались изысканным лакомством, их жарили в меду, набивали орехами и подслащенными зернами. Сони были очень вкусные, а жир их целебен. Патрициям приносили сонь, запрятанных в особые сосуды с множеством мелких дырочек. Сонь осталось мало, и, чтобы стать ею, спящей 9 месяцев в году, придется изрядно помучиться. Да и заклинаний таких не найдешь ни в одной книге....

  - Калиновых сонь ты выдумала, Евця, есть сони орешниковые, боялычные, но не калиновые.

  - Они есть, я знаю - упрямо твердила она.

  Сердце иезуита дрогнуло, и ему ничего не оставалось, как спланировать похищение воспитанницы, дабы увезти ее в отдаленный монастырь, спасти душу. Все было готово, но внезапно Якуб Франк, почуяв неладное, приказал своим верным друзьям вернуть дочь в Ченстохов, не пускать больше к ней никаких учителей, кроме своих "фраников". Если бы Абара-Ева могла стать калиновой соней, спать, свернувшись идеальным кругом, всю зиму, а проснувшись ближе к лету, лакомиться сочными алыми ягодами, висеть, зацепившись длинным хвостиком, за ветки, сновать между терновниковых шипов...