Франсуа Вийон

Любовные увлечения Вийона — это цепь разочарований, он пытается скрыть их с помощью надежного средства — обращаясь к испытанным литературным образам. За усердными упражнениями в стихотворной риторике скрывается образ любимой женщины, постепенно превращающейся в непривлекательную старуху, обделенную любовью. И тут же обрисованы превратности судьбы молодого клирика, не имеющего завтрашнего дня и не замечающего в дыму развлечений бега времени. Однако наступает день, когда галантный кавалер становится никому не нужен. Молодость ушла не попрощавшись. В тридцать лет человек стар и одинок, ему не хватает нежности и любви.

Мне жалко молодые годы,Хоть жил я многих веселейДо незаметного приходаПечальной старости моей;Не медленной походкой дней,Не рысью месяцев, — умчаласьНа крыльях жизнь, и радость с ней,

И ничего мне не осталось[331].

Не будем слишком углубляться в изучение перипетий Вийоновой любви. Перемены не несут в себе раздвоенности. Хоть любовь и погибла, она была. «Смеюсь сквозь слезы» — это философия, но это и литературное клише. Раздвоенность Вийона исчезает, когда берется в расчет быстротечность времени, которое в движении изменяет мир. Между волокитой Вийоном и поэтом, отрицающим любовь, — расстояние в несколько лет, любовь нескольких женщин и несколько разочарований.

За это время печальный собрат Толстухи Марго низвергнут в ад кромешный. Это плата за любовь, за чувства, что приводят к нищете. Одна из баллад Вийона, написанная на жаргоне кокийяров, позволяет увидеть мир, где любовь — это обман и где, не разжимая объятий, крадут кошелек, словно это игра в триктрак. Любить — значит раскошеливаться.

Тут, глядя вверх, сказал один босяк.«Башлей в помине нету, хоть ты плачь.Она меня обчистила, да так,Что позавидует любой щипач,И шасть, подлюга, к своему коту,А трахнул я ее всего разок.

Вот и терпи такую срамоту,Вот и кляни свой тощий кошелек!»[332]

Вийону досталось. Он любил и был обманут. Что бы то ни было, Катрин де Воссель оставила молодого Франсуа ради других поклонников. Он, конечно, был несносным, вмешивался в то, что его не касалось. Его голого вытолкали за дверь и поколотили. Забавная свадьба, скажет потом поэт, который завещает двести двадцать ударов хлыстом свидетелю потасовки. Возможно, этот Ноэль Жоли и был счастливым соперником.

Несколько ночей провел под дверью Катрин злосчастный любовник, этот болтун, вынужденный вещать в пустоту. Его доверием злоупотребили так же, как любовью. Бедняга Вийон видел Катрин совсем другой, такой, какой она никогда не была, когда притворялась, что слушает его. Если б он только знал…

Его душа изранена, и дело тут не только в любви. Наткнувшись, сам того не подозревая, на «пещеру» Платона, поэт начинает сомневаться во всем на свете. Целую цепочку противоречий сплело время, когда речь зашла о Прекрасной Оружейнице. Время обезображивает, старость — не завершение, а отрицание молодости.

Что стало с этим чистым лбом?Где медь волос? Где брови-стрелы?

Где взгляд, который жег огнем,Сражая насмерть самых смелых?Где маленький мой носик белый, Где нежных ушек красотаИ щеки — пара яблок спелых,И свежесть розового рта?[333]

На эти вопросы, которые как бы задает себе женщина, стих за стихом отвечает старость.

В морщинах лоб, и взгляд погас,

Мой волос сед, бровей не стало,Померкло пламя синих глаз,Которым стольких завлекала.Загнулся нос кривым кинжалом,В ушах — седых волос кусты,Беззубый рот глядит провалом,И щек обвисли лоскуты…[334]

В том, как Вийон представляет себе красоту, кое-что непременно удивит волокит XX века. Широко расставленные глаза, раздвоенный подбородок скорее характерны для его стиля, нежели воссоздают реальный образ; поэту не нравятся сросшиеся брови, зато ямочки на щеках умиляют…

Зеркало времени к телу не менее сурово, чем к лицу. Вот как поэт описывает тело женщины.