И Серебур побежал по среднему тоннелю. Через пять метров он задрал морду, понюхал воздух и позвал нас следовать за ним.
Мориц правой рукой обнимал Фидибуса, а левой так крепко сжал мою руку, что у меня из глаз брызнули слёзы. Средний тоннель был широким и просторным. Настоящая подземная улица. Тоннель походил на один из тех, по которому мы ехали по пути в Италию. Самым длинным на нашем маршруте был тоннель под Сен-Готардом – 17 километров. Мне всё время казалось, что мы вот-вот в нём застрянем.
«Не волнуйтесь, – успокаивал нас папа. – Здесь повсюду эвакуационные выходы, а за ними лестницы, по которым можно выбраться наружу».
Но у тоннеля, в который мы попали теперь, таких выходов не было. Лишь в самом конце брезжил какой-то свет. И чем дальше мы шли, тем яснее слышали голоса клыкастых троллей. Они хихикали и дружно твердили что-то в рифму.
Вдруг Серебур остановился, прижался к стене тоннеля и знаком приказал нам сделать то же самое. Стена была холодной и скользкой, по камням стекали капли воды. Лис указал на потолок.
И тут мы увидели ужасных пауков. Никогда в жизни таких гадких не встречала! Их были сотни. Они выползали из трещин в покрытых мхом камнях и заполоняли весь тоннель. У каждого на спине был красный крест.
– Мальтийские пауки, – прошептал лис. – Не шевелитесь!
Мы понятия не имели, кто такие мальтийские пауки, но в глазах Серебура впервые мелькнул испуг. Лишь позднее он рассказал нам, насколько эти пауки ядовиты. Оказывается, клыкастые тролли используют их как датчики движения, поэтому нам пришлось неподвижно замереть у стены. Теперь мы заметили, что весь тоннель пересекают натянутые серебристые нити.
– Лучше задержите дыхание, – прошептал лис.
Больше он ничего сказать не успел, потому что мальтийские пауки тут же принялись опутывать его паутиной. Они оплели нашего друга тонкой густой сетью и потащили туда, где брезжил свет, – к клыкастым троллям.
Мы с Морицем не решались вздохнуть до тех пор, пока последний паук не исчез в конце тоннеля.
И тогда словно пелена упала с наших глаз. Мы поняли: Серебур пожертвовал собой ради нас.
Тайник
Теперь мы могли рассчитывать только на себя.
Мы опустились на холодные камни и прижались друг к дружке. Мориц крепко держал Фидибуса. В лужице неподалёку лежал план лиса. Он совсем промок, но, может быть поэтому, теперь чётче стали видны все круги и закорючки.
Дрожащей рукой Мориц выудил намокший листок из лужи и принялся рассматривать.
– Посмотри-ка, Мерле! – прошептал он взволнованно. – Это же та стена, что напротив нас!
И точно. Теперь можно было ясно различить кусок противоположной стены тоннеля. Я кивнула.
– И ещё, посмотри! – снова зашептал Мориц. – Вот тут камень помечен крестом.
Да, верно! На плане и на стене один грубый камень был помечен жёлтым крестиком. Мы с Морицем переглянулись. Мы знали, о чём мы оба подумали.
Это было то укромное место, которое мы искали. Тайник, где тролли спрятали радио. Надо лишь отодвинуть камень и унести наш драгоценный приёмник домой.
Мы осторожно переползли на другую сторону тоннеля.
Пока нас никто не заметил. Я ухватилась за камень и попробовала его отодвинуть. Он совершенно свободно сидел в стене. Вытащить его оказалось проще простого.
За ним в самом деле оказалось углубление, в котором я нащупала радиоприёмник. И с трудом удержалась, чтобы не закричать от радости.
Я вынула приёмник и подняла его над головой, словно кубок. Мориц просиял. Даже Фидибус, казалось, улыбнулся.
И тут в одну секунду всё переменилось.
Какая победа!
Клыкастые тролли, выстроившись в шеренгу по двое, с громким пением маршировали прямо на нас.
Мы с Морицем застыли как вкопанные посреди тоннеля, как вдруг из радиоприёмника послышался треск, а потом раздался знакомый нам с самого детства голос. Сомнений не было: это папа, он говорил с нами по радио.
«Внимание! Внимание!» – разнёсся по тоннелю папин голос.
Марш клыкастых троллей разом оборвался.
– Рота, стой! Напра-во!