Фридрих Барбаросса

Напоследок фрейзингенский епископ останавливается еще и на проблеме имперских прав в Италии — предмете, который в начале первого итальянского похода, несомненно, был поставлен новым правителем в центр общего интереса^[442].

«С вверения Римской империи франкам и по сию пору существует обычай, что короли, если они приняли решение отправиться в Италию, посылают нескольких опытных людей из своего окружения, которые проезжают по большим и малым городам и должны взыскивать там то, что причитается королевскому фиску, называемое жителями фодрум^[443]. По этой причине весьма многие города, поселения и замки, которые по прибытии государя пытались препятствовать его судебным решениям, уклоняться от этого сбора или возражать против его выплаты, будучи срыты с землей, являют потомкам свидетельство своей дерзости. Другое право должно выводиться из старого обычая, а именно то, что как только король вступает в Италию, все должностные лица и магистраты обязаны приостанавливать свое действие, и все дела решаются его приказом по предписаниям законов и по приговору опытных судей. И такую местные судьи должны признать за ним юрисдикцию, чтобы взять на себя обязательство из всего, что порождает страна необходимого для жизни, на королевские нужды отводить столько, сколько требуется войску, за исключением разве что волов и посевного зерна, предназначенных для возделывания земли».

Правда, если сопоставить этот выразительный и одновременно достаточно богатый красками образ Regnum Italie

, вместе с тем уже позволяющий распознать определенные предубеждения и предрассудки по поводу господствующих там порядков, с нашими общепринятыми представлениями о положении дел в этой стране, то он должен быть существенно дополнен и во многом скорректирован^[444]. Прежде всего, если мы не будем выходить за рамки политико-географической

^[445] характеристики Италии фрейзингенским епископом, обращает на себя внимание то, что он в особой манере изображает преимущественно североитальянское пространство. Средняя Италия в значительной степени оставляется без внимания, а изображение Южной Италии, лежащей вне пределов Империи, отсутствует вовсе. В районе Средней Италии под воздействием ряда факторов сложилась властная структура, которая в царствование Фридриха Барбароссы все более оказывалась в поле зрения имперского управления. Папство создало там собственный центр власти — Патримоний Святого Петра (Patrimonium beati Petri),

основываясь на Пипиновом даре и более поздних его подтверждениях, но также в существенной степени опираясь и на крупную фальсификацию так называемого «Constitutum Constantini», мнимую передачу владетельных прав на Рим и Среднюю Италию католической церкви, возводимую к Константину Великому. При Фридрихе I эта область являлась постоянной целью военно-политических мероприятий Империи, многократно выступала как территориальный пункт кристаллизации конфликтов между Imperium и sacerdotium. Папские притязания, исходя из этого, традиционно устремлялись и на область Адриатического побережья между Анконой и Равенной, где образовывалась широкая зона разногласий с имперской властью. Кульминацию конфликта можно отнести к десятилетию после схизмы 1159 года. Однако напряженность сохранялась и после заключения мира в Венеции (1177 год), поскольку Барбаросса в этом году вновь энергично заставил считаться с имперским правом, утвердив герцогские обязанности в герцогстве Сполето^[446].