Фридрих Барбаросса

Уже вскоре Вельф лично обратился к новоприобретенным правам, отправившись для этого на юг. Тем не менее нам известно и о том, что штауфеновский государь энергично защищал сюзеренитет Империи^[452]. Этот интерес императора к Средней Италии несоизмеримо отчетливее проявился в годы схизмы. Параллельно с переходом своего дяди-Вельфа на сторону Александра III Фридрих активизировал свои усилия по подчинению этой зоны непосредственному имперскому правлению. Введение в дело имперских легатов, прежде всего двух выдающихся персон — Райнальда фон Дасселя

^[453] и Кристиана фон Буха^[454]

, соответственно в сане Кёльнского и Майнцского архиепископов, — составило при этом прочное основание всех мероприятий Империи. Одновременно на Среднюю Италию переносилась и там распространялась штауфеновская система имперского управления с назначением местных должностных лиц — вроде фогта Вильгельма фон Ахена в качестве графа Сиены (1163 год) или графа местного происхождения для Сан Миньято в долине реки Арно, который стал одним из центров штауфеновского присутствия в Тоскане^[455]. Вельф VI по мере развития этого процесса частично утратил свои права, частично отказался от них, получив взамен финансовую компенсацию от племянника императора.

Значимость наследства Матильды для вопросов итальянской политики вновь становится особенно очевидной в связи с мирными переговорами между Барбароссой и папой Александром III. Еще при заключении предварительного мира в Ананьи поздней осенью 1176 года было предусмотрено возвращение этих прав папству, однако в условиях заключения мира в Венеции в следующем году именно этот пункт показательно отсутствовал^[456]. Благодаря применению искусной дипломатической тактики Барбароссе удалось сохранить свои притязания на эту составляющую имперских прав, которая действовала южнее Альп и от которой нельзя было отрекаться. Сразу после съезда в городе у лагуны штауфеновский император предпринял явно демонстративный поход через Среднюю Италию, который привел его от Адриатического побережья через Ассизи, где он отпраздновал Рождество 1177 года, область Сиены и Пизы до Лигурийского побережья. При этом, к большому неудовольствию папы, были очень настойчиво подчеркнуты имперские права на данной территории. Мир, достигнутый, наконец, после долгих лет схизмы, уже не мог стать этому помехой. Кроме того, Александру III при его возвращении в Рим была предоставлена поддержка имперских войск^[457]

.

То, какое значение Барбаросса придавал укреплению позиций Империи в Средней Италии и какую роль играло при этом наследство Матильды, еще раз с максимальной отчетливостью проявилось в его последнем итальянском походе 1184–1186 годов. Перед этим в 1183 или 1184 году было отклонено обращенное к курии предложение, согласно которому уступка Штауфену папой и коллегией кардиналов бывших владений Матильды должна была возмещаться десятой частью постоянных имперских доходов с Италии^[458]. Однако Барбаросса ни за что не хотел отказываться от своих притязаний. В своем договоре с Миланом от февраля 1185 года^[459] он обязал этот город, который столь долго оставался в жесткой оппозиции к Империи, но с которым был достигнут компромисс в результате заключения Констанцского мира, предоставить военную поддержку своей политике рекуперации, направленной на наследство Матильды. Одновременно он привязал к Империи ряд видных вассалов Матильды путем целенаправленной раздачи привилегий и летом 1185 года вновь лично посетил Италию. Правда, из-за последовавшего в 1184 году обручения наследника престола, Генриха VI, с Констанцией Сицилийской развитие событий приобрело уже новое измерение^[460]. Своими проводимыми с этого момента мероприятиями Барбаросса осторожно подготавливал будущее господство своего сына. Отводимую Средней Италии функцию моста между севером Италии и ее югом, попавшим отныне в поле штауфеновских интересов, можно видеть через призму этих мероприятий в по-новому очерченном политическом контексте.