Фридрих Барбаросса

Все это явилось четким соблюдением декретов, провозглашенных в Ронкалье: в Северной Италии был установлен и публично провозглашен имперский суверенитет. В то же время Фридрих продолжал дело военной организации этой области, начатое в 1158 году: занятие и наблюдение за перевалами и портами, овладение имеющимися замками и строительство новых, передача укрепленных городков дружественным сеньорам и т. д. Впервые ему удалось завладеть опорными пунктами и базами, даже если накопившаяся ненависть и злость, порожденная присутствием его войск, повсеместно создавали очень опасную ситуацию.

Зная, что за победой должна следовать победа и что это деморализует тех, кто еще на что-то надеется, он без промедления взялся за подготовку кампании против Сицилийского королевства. Понимая, что ему не одержать победы без морского сражения, он на следующий же день после падения Милана приступил к переговорам с двумя главными приморскими городами, заинтересованными в данном вопросе, — Пизой и Генуей.

С первым из этих городов, традиционно выступавшим в поддержку империи, в отличие от второго — скорее антинемецкого, соглашение было достигнуто легко (6 апреля). Фридрих признал за пизанцами право самим выбирать консулов, вершить правосудие и полную независимость во внешней политике, без всякой оглядки на императорский суверенитет. Зато городская территория и владения в графстве были подтверждены коммуне как ленные; кроме того, император жаловал им привилегии в торговле от Чивитавеккья на юге до Порто-Венере на севере. После чего следовал настоящий договор о союзничестве, предусматривающий, во-первых, что Пиза будет помогать Штауфену сохранять свою корону и империю в Италии; во-вторых, что она отправит свой флот против Сицилии, когда имперская армия в сентябре следующего года достигнет Пулии. Город не будет заключать никаких сепаратных соглашений и после победы получит Гаэту, Маццаро и Триполи, а также половину Палермо, Мессины, Салерно и Неаполя. И, наконец — неожиданное условие — монарх соглашался поддерживать Пизу против Генуи в том случае, если между двумя купеческими республиками разразится война.

А вот крупный лигурийский город никогда не состоял в немецком лагере. Более длительные переговоры завершились 9 июня 1162 года договором, который так же, как и пизанский документ, констатировал пожалование генуэзцам в качестве лена городской территории и разных других владений и давал им свободу торговли от Порто-Венере до Монако. Но, если за коммуной было признано право верховного правосудия, то вопрос об учреждении консульского правления обошли молчанием, дабы избежать обсуждения проблемы, где согласие было трудно-достижимо. Союз же не обязывал поддерживать корону и империю, а был направлен против Сицилии, и генуэзцы тоже должны были выступить против нее, за что после победы им будет отдан город Сиракузы, часть городского имущества (улицы, магазины, склады и т. д.) в местностях, которые заберет себе Фридрих, и право торговли во всей Южной Италии.

Намерения императора не оставляют никаких сомнений. Если он согласился не обсуждать с Пизой и Генуей вопрос об императорском суверенитете, если в переговорах с ними он отступил от политики, намеченной в Ронкалье, если он не подвергает репрессиям Геную — сторонницу Александра III и весьма сдержанную в отношении империи, однако очень могущественную, а следовательно, и очень полезную, так это потому, что он полон решимости действовать прямо против Палермского королевства, а для этого ему нужен флот.

Однако через несколько недель после генуэзского договора он отложил эту кампанию на более поздний срок.

Дело в том, что Фридрих не переставал заниматься церковной проблемой и следить за действиями Александра III. А тот, проведя некоторое время в Риме, не смог оставаться там и дальше. Из страха перед германскими мероприятиями он решил отправиться во Францию. В конце 1161 года он выехал из Террачины, провел несколько дней в Генуе, где находился и в момент капитуляции Милана, морем достиг порта Маглон в Лангедоке, куда прибыл 11 апреля 1162 года. У него была двойная цель: не попасть в руки сторонников императора и убедить королей Франции и Англии принять его сторону. Фридрих это понял и попытался разрушить замыслы папы, убежденный в том, что успех Виктора IV в расколе, который и позволит Виктору обосноваться в Риме, станет решающим фактором в его войне против Сицилии, даже если придется отложить эту войну на несколько месяцев.

И эта тактика заставила его покинуть Италию и отправиться в Бургундию.