Фридрих Великий

Затем Фридрих изложил свой взгляд по поводу роли, которую сыграла Британия. Британские министры стремились удерживать его в состоянии неопределенности и использовали напряженность, существовавшую в отношениях между Ганновером и Берлином. Они очень хотели ввести войска в Германию в 1743 году, несмотря на то что Фридрих был против; это было напоминанием о действиях Стэйра и Деггингене. Более того, англичане изо всех сил старались, чтобы Россия не одобрила условия Бреславского мира.

Фридрих писал, что можно подумать, что Вормсский договор никак не затрагивает интересы Пруссии, поскольку главным образом касается территориального торга в Италии. Но это не так. Он высвобождает австрийские войска в Италии, а как они буду!' использованы в дальнейшем, совершенно ясно: с их помощью попытаются изгнать пруссаков из Силезии. Австрия заключила союз с Саксонией, что не имеет никакого значения; но она также вступила в коалицию с Данией. Какие возможные мотивы были у Австрии при подписании договора с Данией? Только один. Противостоять Пруссии.

Фридрих писал, что Мария Терезия, как говорят, не может позволить себе ведение войны, поэтому его опасения беспочвенны. Это заблуждение: деньги ей выделит Британия. Австрийцы — гордецы. Они лелеют иллюзии, полагают, что Фридрих слаб и одинок, не сомневаются в возможности возвращения престола Францу Лотарингскому. Это самая сокровенная мечта Марии Терезии, а при таком раскладе против Пруссии может оказаться три четверти Европы. Не стоит, конечно, и говорить, что в этом случае германские государства встанут на сторону Австрии.

Большая часть из этого звучит знакомо, это неизменный мотив, повторяемый им в течение всей жизни. Однако правда заключалась в том, что Мария Терезия была столь же полна решимости вернуть Силезию, как Фридрих удержать ее. Каждый считал себя правым, а учитывая их характеры, ясно, что эта ситуация будет порождать конфликт за конфликтом. Силезия запала Фридриху глубоко в душу. Далее в его документе перечислялись возможные варианты действий и риски, связанные с каждым из них.

Самое главное при выборе направления, озаглавленного «действие», твердо и безапелляционно писал он, — сильная армия и хорошие финансы. При наличии этих условий имеются варианты действий. Пруссия может сформировать северный союз, с Россией и Швецией; или же вновь войти в коалицию с Францией. Последняя кампания показала, что в военном отношении Франция является ненадежным союзником, к тому же она явно раздражена Бреславским миром. Тем не менее ее решимость унизить Австрию может перевесить возмущение поведением Пруссии. Это нельзя принимать как аксиому: Британия может вместе с Марией Терезией соблазнить Францию территориальными уступками в Италии, а также предложить вернуть Баварию курфюрсту — перед этим Франция едва ли устоит.

У Франции могут быть различные побудительные мотивы. Например, ее привлечет идея военных действий при участии Пруссии в Богемии «от имени империи», которые повлекут раздел Богемии между империей и Пруссией — включая и Саксонию, — после того как она будет решительно отторгнута от Габсбургов. С точки зрения территориального вопроса в результате такой кампании германских правителей против-Австрии Франция получала бы солидную выгоду, а также дополнительную глубину собственной обороны по Рейну.

Все это — жонглирование мыслями и предположениями. Если ничего подобного не произойдет, продолжал задаваться вопросом Фридрих, способен ли он самостоятельно противостоять Марии Терезии — королеве, которую поддерживала финансовая мощь Британии? Только в том случае, если удастся привлечь Швецию и убедить ее атаковать Ганновер. Совершенно очевидно, он был убежден, что в покое его не оставят. Вопрос заключался в том, когда, где и под каким предлогом. Кроме того, всегда есть непредсказуемые факторы. Следующим пунктом Фридрих вписал крупный вопрос, который поставил его в тупик: «Что случится, если в России произойдет еще одна революция или насильственная и непредсказуемая смена власти?», и решил, что лучший ответ — надеяться, что этого не произойдет.