Фридрих Великий

В связи с одним из подобных удивительных поворотов, порожденных обычаями, присущими тому времени, Фридрих 19 декабря 1744 года написал письмо Георгу II Английскому, своему дяде-монарху, с которым официально он не был в состоянии войны, но который, будучи твердым сторонником Марии Терезии, определенно принадлежал к лагерю противников. Картерет оставил должность в Лондоне, и Фридрих надеялся на улучшение отношений и большую готовность к установлению мира, хотя шансы на это были не велики. Фридрих сообщил королю Георгу, что Австрийский двор распространил прокламацию. В ней он советует жителям Силезии не подчиняться власти Фридриха. Разве это не прискорбно? Конечно же, прискорбно, как в принципе должна признать Британия, потому что он гарантировал религиозную свободу протестантскому большинству. Но это — и король Георг с этим также должен согласиться — еще более прискорбно для любого государства с конституционной точки зрения, в данном случае для Австрии. Она пытается возбуждать население другой страны против ее законного суверена, признанного в качестве такового международным сообществом, в том числе Британией. Есть еще более важный, даже по сравнению с законностью момент: моральные последствия для любого государства за то, что оно подрывает внутренний порядок другого государства только потому, что они находятся в состоянии войны и такая деятельность может быть стратегически выгодна. Поощрение и организация так называемых движений сопротивления являет пример все той же дилеммы. Веллингтон, обладавший большим моральным авторитетом и богатым опытом, заметил, что если люди восстают против своих правителей и просят помощи у их внешнего врага, го разумно ее представить в том виде, в котором ее ждут, и, бесспорно, со стратегической выгодой; но этих людей нельзя подстрекать к мятежу — ответственность слишком велика, а возможность спасти их от репрессий часто слишком призрачна.

Таким образом, 1744 год, безрадостный для Фридриха, подходил к концу. Его большой замысел свелся к маленькому.

Французы в Вюртемберге, казалось, почти ничего не делали. Бель-Иль, французский главнокомандующий, особо ценимый Фридрихом, был захвачен в плен ганноверцами в горах Гарц по пути на совещание. Со сцепы на время ушел человек, которого Фридрих считал одним из самых непреклонных противников Австрии, а также умелым солдатом. Король Пруссии посылал письма лорду Харрингтону, занявшему после ухода Картерета пост министра иностранных дел, с выражением оптимизма по поводу своего военного положения и с заявлениями о стремлении положить конец военным действиям.

Момент был неблагоприятный. Фридрих всегда старался сохранить теплые отношения с Голландией, Соединенными провинциями. Держа посланника Пруссии в Гааге в курсе событий, он живо протестовал, узнав, что Франция, его союзница, планирует нападение на Голландию, и даже заявил об оказании ей содействия войсками. И все же в январе 1745 года Голландия оказалась в коалиции с его врагами. В том месяце Австрия, Саксония, Голландия и Британия подписали договор о союзе, направленный против Пруссии. Более того, к нему вполне могла присоединиться и Россия. До Фридриха доходили слухи из Санкт-Петербурга о военных приготовлениях, которые, как казалось, не оправдывались ситуацией на севере Европы. Он небезосновательно приписал их влиянию Саксонии и Британии. Они могли искать у России помощи для весенней кампании против Пруссии. Так обстояло дело на севере. На юге Германии австрийцы развернулись и вновь угрожали Мюнхену, после того как полностью выдавили пруссаков из Богемии.

Можно сказать, что Фридрих сам виноват во всех своих несчастьях. Ему вообще не было нужды развязывать Вторую Силезскую войну. Это означало бы игнорирование искренности и видимой верности выводов Фридриха о том, что его самого в скором времени атакуют в силезских владениях. По мнению Марии Терезии и наиболее энергичных из ее министров, Австрия и Габсбургская династия были в опасности, пока король Пруссии занимал любую из частей Силезии.

Затем, 20 января 1745 года, все изменилось. Курфюрст-император Карл VII Баварский умер.