Фридрих Великий

Фридрих незамедлительно принялся писать во всех направлениях об имперском престолонаследии. Он понимал, что Мария Терезия, по-прежнему надеявшаяся заполучить большинство голосов на императорских выборах, будет без устали работать, чтобы ее супруга, Франца Лотарингского, наконец избрали императором. Возможны варианты, при которых ситуация могла развиваться благоприятно в смысле всеобщего мира. Пруссия поддержит его, если он будет отвечать ее минимальным требованиям. Король запросил своего посла в Лондоне, Андри, какой результат императорских выборов был бы наиболее по вкусу Британии, — он хотел бы помочь. В феврале Фридрих выдвинул идею соглашения с Британией, в котором будут прописаны принципы мира с Марией Терезией. В Мюнхен Фридрих написал о своей верности Баварскому дому, сыну и наследнику покойного императора. Макс Иосиф был еще очень молод. Но теперь в Баварии хотят уступить пожеланиям Марии Терезии. Это мнение скорее всего разделяют большинство германских монархов. В Версаль он сообщал, что смерть императора породила серьезные затруднения — «plus mal a propos pour tous nos intérês»

[107]

в данный момент быть не может! Если французская армия не поддержит претензии юного курфюрста Баварии — если у него таковые есть, — то курфюршество упадет в объятия Марии Терезии. Это казалось очень даже вероятным. Пока еще было слишком рано делать прогнозы, как Вена отреагирует на новую ситуацию, не считая реакции на кандидатуру Франца Лотарингского как кандидата на императорский престол, или приступать к детальной подготовке повой кампании. Необходимо восстановить численность ослабленной прусской армии. Солдаты болели и дезертировали — обычное зло в армиях восемнадцатого столетия, проводивших наборы во многих регионах. По подсчетам Фридриха, ему не хватало 8000 пехотинцев и 700 кавалеристов. Моральный дух в войсках был слабым. Казна почти опустела. Он знал, что требуется в создавшейся ситуации: победоносное сражение.

Однако с дипломатической точки зрения важно выступать в маске храбреца, контролирующего стратегическую ситуацию. Военная репутация Пруссии была по-прежнему высока и оказывала влияние на колеблющиеся государства, а это означало многое. В конце февраля 1745 года Фридрих сообщил в Лондон о намерении вернуться в Богемию. 14 марта в Потсдаме он заложил первый камень в фундамент здания, которому суждено было стать его любимым Сан-Суси. На следующий день король выехал в войска в Силезию и снова основал двор и военный штаб в Бреслау. Казалось, в грядущей кампании инициатива будет на стороне Австрии, а Фридриху, несмотря на смелые заявления о возвращении в Богемию, придется отражать австрийское вторжение. Войска неприятеля под командованием Карла Лотарингского сосредоточивались у Оломоуца в Моравии. Фридрих хотел позволить им выйти за пограничные горы, расположиться в Силезии, а затем дать сражение на равнине.

Формально Франция находилась в состоянии войны с Австрией лишь для того, чтобы поддержать законные претензии императора. Формально Пруссия всего лишь действовала от имени императора. Но император умер, и всем было известно, что у Австрии есть твердое мнение по поводу того, кто должен стать его преемником. Оно явно отличалось от того, которого придерживались прежний император из Баварского дома, и те, кто действовал от его имени. Декорации, однако, изменились. 22 апреля Бавария заключила мир с Марией Терезией. Юный курфюрст признал Прагматическую санкцию. Фридрих узнал, что Франция, возмущенная происходящим, вынашивает идею попытаться оторвать Саксонию от австрийского союза и поддержать ее курфюрста, короля Польши, как претендента на императорский трон. «Этого не будет, пока я дышу», — резко отозвался король, хотя в феврале он рассматривал такой вариант в качестве альтернативы австрийской кандидатуре и вновь обдумывал его в июле. Теперь Фридрих также понял, что не стоит надеяться на выгодный мир через посредничество России.