Так-то может быть тут и были еще гости, но по соглашению сторон ресторан находился формально «на учете» и не принимал посетителей в обычном режиме. Кроме заранее оговоренных.
— Добрый. Я удивлен форматом встречи, — несколько напряженно произнес Карл Густав Эмиль Маннергейм.
— Мне казалось вам нравится такой неформальный формат. Или, быть может, хотите перенести ее в плоскость официального заседания в душном кабинете?
— Вряд ли… — покачал Густав Карлович[1] головой. — Попить кофе и обсудить общие, предварительные вопросы — очень неплохой вариант. Вы не первый раз так делаете и, признаться, в Европе об этом постоянно судачат. Даже говорят о банно-кофейной дипломатии.
— Традиция вести себя как породистая лошадка в загоне мне просто не нравится. К тому же я считаю, что на официальных мероприятиях нужно просто красиво подписывать уже оговоренное.
Маннергейм покивал головой, вполне соглашаясь со сказанным.
Человек он был для большинства российских обывателей в XXI веке малоизвестным. Слишком мелкая фигура в истории. А вот коммунисты и им сочувствующие из будущего его «любили» страстно и беззастенчиво. И было за что…
После того, как в 1918 году в Финляндию попытались экспортировал красную революцию он возглавил войска, объединившие все противные этому силы маленькой северной страны. И устроил натуральный экстерминатус, уничтожив все и всех, связанных с красными или хотя бы подозреваемых в этом.
Что привело к ряду мерзких эпизодов вроде Выборгской резни, когда были убито более трехсот человек из числа Совета рабочих и солдатских депутатов города или тех, кто по мнению карателей им сочувствовал. А учитывая то, что карателями в той операции выступили финские националисты, в том числе и те, что в годы Первой мировой войны служили в рядах Кайзерхеер, воюя как коллаборационисты против русских, их поведение оказалось предсказуемым. И резали они не только коммунистов, но и русских, причем последних просто по тому, что они русские.
Много.
Некрасиво.
Но все познается в сравнение. И масштаб зла тоже.
В годы Гражданской войны Выборгская резня стала самым масштабным преступлением финской стороны. Понятно, что случались и иные эпизоды. Но самым монументальным стала именно она.
Чтобы понять, насколько она была печальна нужно посмотреть на происходящее вокруг. Ведь события в Финляндии были составной частью Гражданской войны в Российской Империи. И там оперировали не только они.
Например, красные.
Там есть на что посмотреть? Вполне. Например, Крымская резня, когда были убито около 56 тысяч белогвардейцев, сдавшихся в плен под гарантии сохранения жизни. Но тут могут возразить — в Выборге были гражданские, а тут военнопленные. И дальше долго рассуждать о том, что это несравнимо.
Хорошо. Тогда взглянем на Тамбовскую резню, когда, подавляя восстание предварительно ограбленных и обреченных на голодную смерть крестьян [2], красные убили и репрессировали около 230 тысяч человек. Гражданских донельзя. Тут уж не придраться. И это, не считая умерших от голода в последующую зиму. Более того, в процессе применялось взятие в заложники детей… и их казни…
Это ни в коем случае не оправдывало преступления финнов. Но позволяет понять всю ту фантасмагорию и ужас, происходящий в те годы. А также масштаб зла.
Или, если хотите, его количество.
Один убитый или тысяча? Что хуже? Так-то плохо оба варианта. Но ни один адекватный человек не скажет, что это равнозначные деяния. Однако Фрунзе по прошлой жизни прекрасно помнил, что никто из числа апологетов коммунизма, рьяной клеймивших Маннергейма, обычно не выступали с такой же яростью против преступлений красных. Более того — часто их оправдывали. И уж точно никто из них не стремился выставить людей, причастных к крымской или там тамбовской резне чудовищами, палачами, людоедами и бесчеловечными тварями. А когда им кто-то на это указывал, применяли «тяжелую артиллерию» начиная обвинять поднявшего этот вопрос в русофобии и прочих пакостях. Что в глазах Михаила Васильевича было ничем иным, как двойными стандартами. Теми самыми, что так бесили российскую общественность в поведении коллективного запада. Да, потом была Великая Отечественная война, в которой финны опять «отличились». Особенно во время блокады. Но и тут, нисколько их не оправдывая, нужно помнить о масштабе зла. Ведь все познается в сравнении…
Да, дерьмо случается.
У всех.
Особенно в таких тяжелых и кровавых испытаниях.
Гражданские войны — самые мерзкие и грязные и всех, которые только могут происходить среди людей. И с ними, пожалуй, смогут посоревноваться только религиозные к которым с некоторыми натяжками можно отнести Великую Отечественную. Ведь там люди сражались за свои убеждения, отчего она в известной степени и получилась настолько ожесточенной…