Футуризм и всёчество. 1912–1914. Том 2. Статьи и письма

Прежде всего отмечу, что футуризм есть направление, имеющее врагов в области взглядов и пытающееся по-новому воспринимать мир, отмечу это само собой разумеющееся положение для того, чтобы сказать, что футуриста в этом мире занимает то, что может не занимать его идейных врагов и наоборот. В этом он подобен кубизму, лучизму и иным направлениям, глядящим на мир со своей особой точки зрения и пытающимся передать то, что ими считается наиболее занимательным. «Всего» сразу передать нельзя. Отсюда понятно, что по мере того, как мастер стремится передать ту или иную часть этого «Всё», часть взгляда на мир или нашего восприятия и предмет нашего представления предмета, нашего знания о предмете – возникают последовательно или одновременно различные направления. Футуризм пытается передать динамику вещей прежде всего, о чём я упоминал в докладе. Таким образом, Ваш вопрос – даёт ли футуризм достаточные средства для передачи наших представлений предмета, неминуемо должен свестись к вопросу – даёт ли футуризм достаточные средства для передачи динамизма, т. е. достигли футуристы мастера того, к чему стремились, и выполнили взятые на себя обязательства? В своём докладе я упомянул, что на этот вопрос придётся, пожалуй, сказать нет. Почему – я тоже упомянул вскользь. Ибо движение как выражающееся через форму, только через форму и может быть выявлено, футуристы или пытались её обойти, или она просто слаба, за отсутствием твёрдой преемственности, для формы безусловно необходимой.

Но динамизм может быть двояким. Первый – это динамизм окружающих нас вещей, его мы воспринимаем благодаря зрению и уже через посредство зрения проникаем в его суть. Второй – наш личный, его ощущаем не только благодаря зрению, но и чувствуем интуитивно. Таким образом раньше, чем ответить на Ваш второй вопрос, но предложить ещё один – вводный – изображение какого динамизма может быть предметом живописи – динамизма ли посредственного, воспринимаемого внешним ощущением, или и динамизма непосредственного, интуитивного. Если живописи касается только динамизм первого порядка, то совершенно безразлично, кто движется – наблюдающий и наблюдаемое, ибо разница будет лишь количественной, но никак не качественной [когда наблюдающий стоит и видит лишь один двигающийся предмет, наир, локомотив, то в системе было лишь одно в движении, и его движение только и приходится передавать, когда же наблюдающий на этом движущемся локомотиве, то разница лишь в том, что в поле его зрения не один движущийся предмет, а множество]. Если же живопись компетентна и в переживаниях – только тогда может иметь значение Ваш вопрос и указание о важности того, есть ли неподвижная точка в работе футуриста. У футуристов – <у> Боччиони мы встречаем ряд работ, называемых состояниями души – я не наблюдал приписывания живописи подобных свойств (это дело поэзии). Неподвижная же точка может быть, может и не быть в зависимости от того, какова обстановка [структура] картины, каково отношение находящихся на ней вещей в смысле движения друг к другу.

Мы заметили о слабости формы у футуристов и печальном влиянии этого факта на попытку передать движение на полотне. Но если мы отрешимся от взгляда на футуризм как таковой и обратимся к футурист<ическим> полотнам как к произведениям искусства вообще, мы должны будем признать, что слабость формы влечёт за собой не только ряд недостатков в передаче движения, т. е. [в конечном осуществлении цели, но и в областях формы, процессе этого осуществления. Я хочу сказать, что недостаток в области передачи движения свидетельствует о ряде недостатков в разных частях формы]. В частности о недостатках футуристской композиции картин. Но Вы задаёте вопрос значительно шире. Вы пишете – композиция у футуристов? А на подобный вопрос может быть ряд ответов в зависимости от того, как его понять. Этот вопрос может заключать вопрос о том, какова композиция картин (её характер), каково её происхождение, т. е. какова связь с композицией т. и. «искусства прошлого», наконец каковы достоинства или недостатки, если они есть, вопрос, к которому я пришёл выше. На все эти три подразделения Вашего общего вопроса я могу ответить так: согласно Вашему письму Вы сами заметили, что характер композиции у футуристов различен в зависимости от мастера.

Таким образом, слова едва ли помогут, и лучше непосредственно обратиться к полотнам. Однако могу добавить, что у всех футуристов композиция носит случайный характер, у одних более, у других менее, наиболее строг, пожалуй, Пикассо.