Александр Тарасов

Г-н Фергюсон, пламенный фальсификатор

Добрая старая Англия… Да поразит тебя сифилис, старая сука!

Ричард Олдингтон

Специалисты знают, что в британской исторической науке в XIX в. возникла так называемая имперская школа, перед которой правящие слои и классы метрополии поставили четкую и ясную задачу: внушить всему миру представление о «полезности» Британской империи для колоний (и всего человечества). Эта школа прославилась предельной джингоистской идеологизированностью, расистским мифологизированием, старательным игнорированием «неудобных» фактов, сепарацией «удобных», подтасовками и фальсификациями, любовью к жонглированию цифрами с целью сокрытия истины. «Имперская школа» весьма преуспела в навязывании такого взгляда на Британскую империю, который был выгоден правящей верхушке этой империи. Достаточно сказать, что усилиями «имперской школы» Великое индийское народное восстание 1857–1859 гг. стало известно всему миру как «восстание сипаев» и долго выдавалось британскими историками за «военный мятеж», хотя число сипаев в лучшем случае составляло 1/15 от общего числа повстанцев. Школа развалилась в 60–70-е гг. XX в. в результате распада самой империи и под тяжестью горы разоблачающих британский колониализм фактов.

Найл Фергюсон пытается эту школу реанимировать. В основных постулатах он повторяет «классические труды» «имперской школы»: «Кембриджскую историю Британской империи», предшествующие ей работы Д. Сили и последующую известную книгу К. Каррингтона[1]. Очевидно, это симптом

. Симптом глобального наступления ультраправых, попытки создания планетарной Pacis Americanae, экономической и политической империи, враждебной, как все империи, интересам колонизируемых народов. Эта империя насаждается под флагом неолиберализма, на деньги ТНК, МВФ и Мирового банка – и с помощью вооруженных сил США и Великобритании. В авангарде – Буш-младший и Тони Блэр. Кому же, как не британскому интеллектуалу-джингоисту, попытаться «подтолкнуть» этот процесс – посредством «критики справа». Что Фергюсон и пытается сделать.

Н. Фергюсон постоянно употребляет слово «либерализм»[2]. Но то, за что он высказывается – за сверхсильное государство (Империю), способное manu militari навязать угодный верхушке метрополии «порядок» всей планете, безжалостно разрушая и уродуя ее ради роста сверхдоходов ТНК, – это никак не классический либерализм. Это неолиберализм. А неолиберализм

принципиально отличается от либерализма, являясь типичным вариантом «новой правой» идеологии, то есть вариантом неофашизма[3].

Для Фергюсона – подобно чилийским пиночетовским или нашим (времен Гайдара) «чикагским мальчикам» – «либеральные капиталистические структуры», «свободная торговля, свободное перемещение капиталов» являются благом a priori, якобы не требующим доказательств. Это не так. Благом они являются для владельцев крупного капитала в странах метрополии. Да еще для тех, кто им прислуживает. Для остальных они – горе, нищета, разорение, голод, физическая и духовная деградация. «Свобода торговли» в Британской империи, восхваляемая Фергюсоном, была односторонней: для британских товаров – в колониях. А вот для обратного

потока – никакой свободы. Колонии были рынком сбыта для британских товаров и источником сырья для британской промышленности. Империя делала все, чтобы не дать колониям развить собственную промышленность.

Для Фергюсона протекционизм – зло. Это точка зрения крупного капитала метрополии и ТНК, наживающихся на неэквивалентном обмене со странами периферии и полупериферии. А вот для народов этих стран протекционизм – благо. Для Фергюсона экспорт капитала – благо. Он пытается убедить читателя в том, что капиталисты метрополии вывозят капитал в страны периферии из альтруистических побуждений, чтобы содействовать прогрессу этих стран, – и «стыдливо» умалчивает о сверхприбылях, извлекаемых затем из этих стран (причем по таким схемам, которые доводят эти страны до разорения – примеров много: скажем, Мексика накануне революции 1910–1917 гг., Куба накануне революции 1958 г., Аргентина буквально на наших глазах и т.д.).