Галера для рабов

И снова в окружающем пространстве ничего не менялось. Тот же воздух и та же вода… Женщина в изнеможении опустилась на камень. Обвисли плечи, поникла растрепанная голова. Слипались веки, ее тянуло в сон. Она насилу держалась, терла глаза, словно заспанный ребенок. Неподалеку что-то хрустнуло. Она вздохнула и повернула голову. Моргала, щурилась – круги плясали перед глазами, стелилась рябь, как на экране допотопного телевизора. Из-за бурой глыбы, осевшей в воду, неспешно выбиралась подтянутая мужская фигура. Данный персонаж был одет в короткий аквалангистский костюм из вспененной резины. За спиной висел ребризер – компактный акваланг. Под мышкой он сжимал ласты и маску с трубкой для дыхания. В другой руке мужчина держал плоскую штуковину с объективом – видимо, несложный фотоаппарат с функцией видеокамеры, позволяющий вести съемку не только на суше, но и под водой. Мужчина торжественно приближался, хрустели камни под ногами. Женщина поднялась, ее губы брезгливо поджались, она была хмура и сосредоточенна. Словно из тумана вырастал плечистый силуэт, темные, коротко стриженные волосы, безвкусная челка, перекрывшая высокий лоб. Мужчина тоже выглядел мрачным и напряженным. Злобные глазки придирчиво проницали из-под насупленных бровей.

– Надо же, какие высокие гости, – язвительно произнесла женщина. – Вот он, наш без вести пропавший – малосимпатичный, прагматичный, самоуверенный майор Желтухин… Милости просим, Олег Михайлович, давненько вас что-то не было, совсем вы про нас забыли.

– Забудешь про вас, Маргарита Юрьевна, – процедил мужчина, поедая глазами стоящую перед ним женщину. – Вы мне повсюду мерещитесь – то во сне, то наяву, то в полузабытьи… Ладно, снято, – проворчал он. – Я так понимаю, съемка произведена с двух ракурсов, двумя видеокамерами, и впоследствии нам не придется ничего доснимать в павильонах?

Мужчина расслабился, выронил маску и ласты. Взлохматил дурацкую челку, лицо осветилось радостной лучезарной улыбкой. Это было другое лицо, другие глаза – они приветливо щурились. Он словно превращался в другого мужчину. Исчезли злость, настороженность, подозрительность к окружающим. И женщина под этим взглядом размягчалась, рождалась заново – заблестели умные глаза, ослепительная улыбка осветила хорошенькую чумазую мордашку.

– Ты просто бог, Никита, – похвалила она. – Христос воскресе, что ли? Трудно, наверное?

– В натуре, воскресе, – рассмеялся мужчина. – А что в этом трудного – быть богом? Обычное дело. Боюсь только, – он опасливо покосился на небо, – что папаша нашу деятельность подвергнет конструктивной критике.

– Да, я тоже сомневаюсь, что он по-прежнему нас любит, – согласилась Ксюша. – Господи, Никита… – она сорвалась с места и погрузилась в объятия любимого человека. Они смеялись, тискали друг друга, осыпали измученные лица поцелуями.

– Фу, дай передохнуть… – Никита отстранился. – Неплохо ты его забубенила, – покосился он на бесчувственного Вышинского. – Есть еще силушка богатырская в хрупких женских мощах. На этом персонаже, думаю, наши веерные отключения закончатся. Будем разгребать содеянное.

– Ты отвез тех двоих? – поинтересовалась Ксюша.

– Ага, – согласился Никита. – Мечусь тут, как пчелка: туда-обратно, туда-обратно. А на «Ковчеге» этот карнавал, сама понимаешь, нравится далеко не всем. Да и эти двое… – он снова засмеялся. – Буксировать Зуева было приятно – разобрался мужик, что к чему, не сопротивлялся, размеренно дышал в легочный аппарат. А вот Евгения Дмитриевна решила почудить – брыкалась, сорвала с себя маску – на полпути, заметь, ну, точно дамочка свихнулась. Возился с ней, как с младенцем. Пока наставил на истинный путь, пока объяснил на рыбьем языке… Боже, еще этого трутня тащить, – он с ужасом уставился на Вышинского. – Слушай, а ты уверена, что сможешь доплыть? Может, подождешь, пока я его доставлю, и вместе вернемся?

– Справлюсь, Никита, – улыбнулась Ксюша. – Мое состояние не настолько тяжелое, как кажется.

– Сомневаюсь, – проворчал Никита. – И зачем ты решила его отяготить? Мы плыли, никого не трогали. Объясни, авантюрная моя, зачем ты прыгнула в воду и поплыла к острову? Это делать было не обязательно, ты проявила самодеятельность. А вдруг они не потянулись бы за тобой? Представляешь, какой конфуз. Все ушли, а ты осталась. И живи на этом камне, как знаешь. Я бы понял, если бы инициатором этого сумасшествия выступила не ты…

– Увлеклась я, Никитушка, – вздохнула Ксюша. – Ну, ты понимаешь – острое желание сменить обстановку, дефицит идей. Я была уверена, что они, как горох, посыплются за мной. Это психология, дружок.

– Тебе еще повезло, что у нас имелся запасной комплект подводного снаряжения, – усмехнулся Никита. – Психологичная ты наша. Ты уверена, – он опять нахмурился, – что сверзилась со скалы без риска для жизни? Со стороны это смотрелось как смертельный номер. Я страшно волновался за тебя. Тебе в этом деле постоянно достается. Перед этим ты огребла по полной программе полковника Кострового…