Галицко-Волынская Русь

Название «Голые Горы (Гологоры)» вызывало различные толкования у исследователей. Расположенную к северо-востоку от Галича одноименную местность не все считали населенным пунктом, иногда в ней видели только урочище[2489]. Высказывалось также мнение, что Голые Горы — некое «владение» боярина Климяты[2490], мнение, ничем, впрочем, не обоснованное. Более предпочтительной, на наш взгляд, является интерпретация Голых Гор как города, небольшого пограничного поселения, одного из центров Звенигородской волости[2491]

.

В летописном повествовании Голые Горы значатся неспроста. Этот городок находился на самой границе Галичины с Волынью[2492]. Если мы посмотрим на карту, то найдем, что он расположен на равном удалении от Галича и Владимира-Волынского, примерно посередине пути между двумя столицами. Все это наводит на мысль, что Даниил, по всей видимости, выбрал его в качестве сборного пункта для соединения галицкого войска с волынским, которое должен был привести его брат Василько. Выбранное расположение было выгодно и в военно-стратегическом отношении. Голые Горы возникли на месте Рожна Поля[2493], удобного для больших сражений; здесь неоднократно галицкие князья давали бой своим врагам, вторгавшимся в пределы земли[2494]

. Именно к этому месту подходили войска, наступавшие на Галичину с Волыни[2495]. Значит, галицкому и волынскому войскам легче всего было соединиться здесь и в качестве союзников.

Позиция, занятая на Голых Горах, предоставляла и важные тактические выгоды, обеспечивая значительное преимущество перед противником, благодаря особенностям ландшафта[2496]. К примеру, в 1144 г. галицкий князь Владимирко Володаревич сумел приостановить наступление превосходящей силами вражеской коалиции, не давая противнику реализовать свой численный перевес тем, что успел занять более выгодную позицию: «И на Рожни поли не могоша ся бита, зане Володимер стоя на Голыхъ Горах»[2497]

.

Однако все это не помогло Даниилу, поскольку тот не имел главного — поддержки жителей земли. В решительную минуту его стан покинули «вси бояре Галичькеи», в результате чего князь остался фактически без войска, не мог более оказывать сопротивления и вообще как бы перестал участвовать в происходящем. Это значит, что вместе с Климятой и остальными боярами, предводителями войска и лидерами общины, князя оставили галичане, «вой», бывшие с ним у Голых Гор. Акцент, в очередной раз сделанный летописцем на поведении «безбожных» галицких бояр, подчеркивает их видную роль в жизни общины, в данном случае военной, но отнюдь не отменяет участия в ней простых граждан.

Для Галицко-Волынской летописи вообще характерно несколько преувеличенное отношение к боярству и его роли в жизни земли; особенно это касается участия бояр в военных делах, где они нередко полностью заслоняют простых воинов и как бы олицетворяют собой все войско. Например, летопись говорит, что пошедшего на Галич киевского князя Рюрика Ростиславича, в войске которого были «Половци и Роуси много» встретили «бояре Галичкыи и Володимерьстии оу Микоулина не реце Серете, и бившимася има всь день»[2498]; а войско Даниила Романовича было сильно оттого, что «бяхоу бояре велиции отца его вси оу него»[2499]

. Наличие в войсках значительного числа бояр — безусловно важный для победы фактор, но далеко не решающий, поскольку в конечном итоге исход любого сражения и большого военного предприятия зависел от численности и настроения простых воинов, составлявших, как известно, основу древнерусского войска[2500].

Летописец стыдливо замалчивает роль Даниила и делает это скорее всего потому, что его роль весьма неприглядна. Не имея твердой поддержки галичан, князь не лучшим образом проявил себя и как полководец. Как представляется, он волей-неволей повторил печальный опыт другого галицкого князя Владимирка Володаревича. Тогда, в 1144 г., стоявшие на Голых Горах галицкие полки обошли с тыла неприятельские войска, создав тем самым угрозу захвата Галича: «Видивше же то Галичане, съчьноуша, рекоуче: "Мы еде стоимы, а онамо жены наша возмоуть!"». Владимирко ничего не оставалось, кроме как униженно просить мира[2501]. Даниил оказался в таких же условиях, чему в немалой степени, надо думать, способствовало скорое падение Ярослава и стремительное продвижение венгерского войска к Галичу, направляемое опытным галицким воеводой Судиславом Бернатовичем.

Когда вышедшие из города галичане узнали об этом, то тотчас бежали «от князя Данила ко королеви».

Поход венгров на Волынь и «ряд» с воеводой Мирославом