Ганнибал

Но ведь он сумасшедший! Что, если он ее убьет? Что, если он убьет ребенка? Пацци мучили и еще два вопроса. Стоит ли ему самому бросаться на доктора, если ситуация будет смертельно опасной? Да. Способен ли он допустить риск легкого ранения Ромулы и ее ребенка, чтобы заполучить вожделенную сумму? Да.

Придется просто подождать, пока доктор Фелл снимет перчатки и отправится перекусить. Пока они ходили взад-вперед по поперечному нефу, у Пацци и Ромулы была возможность пошептаться. Тут Пацци заметил в толпе знакомое лицо.

— Кто это за тобой таскается, Ромула? Лучше скажи мне. Я видел этого типа в тюрьме.

— Это мой друг. Он поможет мне, если удирать придется. Он ничего не знает. Ничего. Для вас же лучше — не придется самому пачкаться.

Чтобы как-то убить время, они помолились в нескольких капеллах церкви. Ромула что-то шептала на языке, которого Ринальдо не понимал, а у самого Пацци был огромный список того, что он вымаливал у Господа, в частности, дом на берегу Чесапикского залива и еще кое-что, о чем в церкви не следует даже думать.

Нежные голоса распевающегося хора заглушают общий шум.

Удар колокола, пора закрывать церковь. Вышли церковные сторожа, гремя ключами и собираясь опоражнивать контейнеры с монетами.

Доктор Фелл оторвался от своих трудов и вышел из-за «Пьеты» Андреотти, снял перчатки и надел пиджак. Большая группа японцев, столпившаяся возле этой святыни и уже истратившая все монеты, еще не понимала, что пора уходить.

Пацци кивнул Ромуле — он мог этого и не делать. Она и сама знала, что сейчас самое время. И поцеловала в головку младенца, лежавшего на ее деревянной руке.

Доктор уже шел навстречу. Толпа заставит его пройти рядом с нею. Тремя стремительными шагами она приблизилась к нему, подняв руку, чтобы отвлечь его внимание, поцеловала пальцы и уже приготовилась запечатлеть поцелуй на его щеке, скрытая под одеждой вторая рука наготове, чтобы проделать «щипок».

Тут вспыхнули лампы — кто-то в толпе все же обнаружил у себя еще одну монету в двести лир — и в тот момент, когда Ромула коснулась доктора Фелла и заглянула ему в глаза, она вдруг почувствовала, как ее втягивают в себя его красные зрачки, ощутила внутри огромную ледяную пустоту, от которой сердце бешено заколотилось о ребра, ее рука метнулась в сторону от его лица, чтобы прикрыть личико ребенка, и она услышала собственные слова: «Perdonami! Perdonami, signore!», потом повернулась и побежала прочь, а доктор долгую минуту смотрел ей вслед, пока не погас свет и пока он снова не превратился в темный силуэт на фоне горящих в капелле свечей, а затем быстрыми, легкими шагами двинулся своей дорогой.

Пацци, бледный от ярости, догнал Ромулу возле чаши для святой воды, к которой она прислонилась, непрестанно омывая головку ребенка святой водой, промывая ему глаза на тот случай, если он успел глянуть на доктора Фелла. Жуткие проклятья замерли у него на губах, когда он увидел ее искаженное ужасом лицо.

Глаза ее во мраке выглядели просто огромными.

— Это Дьявол! — произнесла она. — Шайтан, сын Мрака! Теперь я точно знаю!

— Да я тебя обратно в тюрьму упеку! — прошипел Пацци.

Ромула посмотрела на личико ребенка и вздохнула. Вздох, прямо как на бойне перед закланием, такой глубокий и безнадежный, что страшно было слышать. Она сняла с руки широкий серебряный браслет и омыла его в святой воде.

— Пока еще рановато, — сказала она.

Глава 27

Если бы Ринальдо Пацци решил исполнить свой долг офицера полиции, он мог бы задержать доктора Фелла и очень быстро выяснить, является ли он Ганнибалом Лектером. В течение получаса он мог бы получить ордер на арест доктора Фелла прямо в Палаццо Каппони, и никакие системы охранной сигнализации дворца ему бы не помешали. Своей собственной властью он мог бы держать доктора Фелла в предварительном заключении без предъявления обвинений достаточно долго, чтобы выяснить его личность.

Снятие отпечатков пальцев в Квестуре помогло бы всего за десять минут точно установить, что доктор Фелл — это Ганнибал Лектер. А сравнительный анализ ДНК подтвердил бы его идентификацию окончательно.

Но теперь все это было для Пацци недоступно. Раз он решил продать доктора Фелла, полицейский превратился в охотника за наградой, одиночку вне закона. Даже осведомители из числа уголовников, которых он держал в кулаке, ныне были бесполезны, поскольку могли «осведомить» полицию о самом Пацци.

Бесконечные отсрочки бесили Пацци, но он был настроен решительно. Он все равно заставит этих проклятых цыган…

— А Ньокко мог бы это сделать вместо тебя, Ромула? Можешь его разыскать?

Они сидели в гостиной квартиры на Виа де Барди, напротив Палаццо Каппони. Прошло уже двенадцать часов после неудачи в церкви Санта Кроче. Низко стоящая настольная лампа освещала комнату только до высоты пояса. Черные глаза Пацци блестели в полумраке выше освещенного пространства.

— Я и сама все сделаю, только без ребенка, — ответила Ромула. — Только вам надо…

— Нет. Нельзя допустить, чтоб он увидел тебя во второй раз. Так сможет Ньокко это сделать?