Garaf

(Vinyar TengwarN26, ноябрь 1992)

  

   3. Стихи барда Потаня.

  

* * *

   Солнце било в глаза.

   Прищурившись, Гарав потянулся и улыбнулся солнцу. Звякнула кольчуга - он удобно сидел на плавно изогнутом корне дерева, как на диване с хорошей спинкой - на самой опушке леса. Рядом лежали щит, шлем и арбалет.

   А в сотне шагов по траве луга вели коней Эйнор и Фередир.

Глава 27 -

в которой никто никого не прощает, потому что это не нужно.

   Гарав встал и смотрел, как они подходят. Эйнор поотстал, а Фередир почти бежал, ведя в поводу и своего Азара, и Хсана Гарава.

   - Ты где был? - заорал Фередир, швыряя конский повод Гараву. - Ты как сюда-то попал?! Мы весь день и полночи через лес скакали, а он сидит и спит, как будто так надо!!!

   Гарав поймал повод Хсана и улыбнулся, ощутив на щеке конские губы. Потёрся

   виском о храп. И подумал, что это справедливо.

   Всё справедливо. Бежать от себя - бездарное занятие. Как ни оправдывай его и какие причины не выдумывай. Труса нагоняет собственный страх, предателя - те, кого он предал. Так - даже в мире Пашки, что уж здесь...

   - Так где ты был?

   Эйнор соскочил с Фиона, передал повод всё ещё изливающему свою радость Фередиру. Гарав оттолкнул конскую морду и встал прямее.

   - Я... - мальчишка перевёл дыхание. - Я вас предал...

   - Да? - без интереса спросил Эйнор. - Когда?

   - Когда... Ангмар пришёл... я хотел разбить себе голову о камни... но он не дал... и он стал меня мучить... просто пальцами так делал, что я рассказал, куда мы ехали... а потом он начал просто говорить... ну... такие вещи, что всё было правильно...

   - Подожди, - сказал Эйнор встревожено. Заглянул в глаза Гараву. - Как хотел разбить себе голову?!

   - Ну... как-как... - Гарав съёжился и выталкивал слова по одному. - Я сразу понял, что сейчас меня будут пытать... и что я не смогу молчать... я же не Фередир... и... и... и надо же было что-то делать...

   - И ты?.. - выдохнул Эйнор.

   Пряча глаза, Гарав рассказал, что хотел сделать. И как потом пришёл Ангмар. И что он сделал тогда. И как потом была Ломион Мелиссэ. И как он выкупил своих друзей. И за что. И вздрогнул, поднял лицо - твёрдые сильные пальцы Эйнора взяли его за предплечья. Мягко... твёрдые - а мягко! Глаза Эйнора были полны участием и... уважением!!! А Фередир - тот и вовсе смотрел неотрывно и восхищённо...

   Но этого же не могло быть!!! Глупость какая...

   - Veria rokuennya... (1.) - тихо сказал Эйнор, чуть встряхнув мальчишку за локти. - Если это называется предательством и трусостью - то что тогда верность и отвага? Скажи - что, Волчонок?

  

   ____________________________________________________________________________________________________________________

   1. Храбрый мой рыцарь...

  

   - Но я же всё равно нарушил клятву... - прошептал Гарав, не веря своим ушам, не веря, что всё могло так обернуться.

   Эйнор убрал руки. Его глаза построжали. Фередир заморгал.

   - Да, - сухо сказал Эйнор. - Клятву ты нарушил. И меч, на котором ты клялся, тебя и покарает. Дай мне клинок и опустись на колени.

   Всё, почти удовлетворённо подумал Гарав, вытягивая оружие из ножен и передавая Эйнору. Мир вокруг стал похож на разогретый клей, звуки - на тягучее тесто.

   - Эй... - встревожено начад Фередир, но Эйнор заставил егоо замолчать одним жестом. Оруженосец переводил взгляд с рыцаря на младшего оруженосца и обратно.

   Шурша кольчугой, Гарав встал на колени. Всё было справедливо и - хорошо, что так - почти не страшно, только немного как-то туповато. И хотелось зевать. Ужасно, до смешного прямо.

   - Волосы же будут мешать... - сказал он.

   - Нет, - ответил откуда-то сверху Эйнор.

   Ну правильно, с его-то ударом и клинком... Наверное, ничего особо и не почувствуется...

   "А ЗНАЕШЬ, КТО ТЕБЯ УБЬЁТ? ХОЧЕШЬ - СКАЖУ?" - засмеялась Ломион Мелиссэ. Знала, вяло подумал Гарав. Ох, поскорей бы, пока не стало страшно. Он попытался вслушаться в слова приговора, но они тоже вязли, как пчёлы в чёрном меду... в гречишном... Жалко, что утро, да ещё такое солнечное-солнечное, тёплое...

   - ...покарает его собственный меч, - услышал Гарав финальные слова. И покрепче взялся за коленки, вцепился в них пальцами.

   Раздался свист. Вскрикнул Фередир, явно бросаясь вперёд:

   - Нет!

   Сталь коснулась шеи мальчишки.

   Плашмя.

   - ...но вот, вижу - меч не хочет тебя рубить, - довершил Эйнор.

   Стало тихо.

   Потом засмеялся Фередир. Он узнал эту формулу - формулу прощенья для тех случаев, когда принявший клятву решал, что давший её "изменил без измены". Фередир смеялся, потом бросился поднимать Гарава.

   - Всё в порядке, хорошо всё! Ну вставай, вставай! Ты молодец, Волчонок!

   Гарава не держали ноги. Он озирался с диким видом, потом икнул и уставился на свой меч, который ему протягивал - рукоятью вперёд - Эйнор.

   - Я тебе это припомню, Зигфрид хренов, - сказал наконец Гарав, беря меч.