Garaf

   - Нет, конечно. Главное - уметь выбирать путь.

   - А куда мы едем?

   - К истокам Гватло, - Фередир быстро и удивлённо посмотрел на Эйнора, и Гарав понял, что тот тоже не знал этого. А Гарав и не знал, где это. И больше не стал ничего спрашивать. Ехал и думал про Мэлет. Думал, думал, думал, то ворочал мысли, как тяжёлые камни, то плескался в них, как в приятной светлой воде.

   - Глорфиндэейл - полководец Элронда, - вдруг сказал Эйнор. Гарав поднял глаза. - Он родился раньше солнца и луны и видел Валинор.

   - И что? - враждебно-непонимающе спросил Гарав. Эйнор покачал головой:

   - Ничего, - и неожиданно спросил: - Вечером расскажешь ещё что-нибудь?

   - Расскажу...

* * *

   Костёр развели на поляне - в стороне от тропы, подальше, за сплетениями веток, недалеко от большого ручья (или маленькой речки, что ли?). Сегодня остановились раньше обычного - так захотел Эйнор, а что, почему - его не спросишь.

   На огне защёлкал котелок - на ужин опять ожидался суп. Но пока до этого было ещё

   долго, и Эйнор с Фередиром выжидательно поглядывали на Гарава.

   Если честно - не было у того настроения ничего читать и рассказывать. Ещё он почему-то знал: если сейчас откажется - Эйнор не будет ни настаивать, ни приказывать. И от этой мысли странным образом стало невозможно отказаться.

   - Расскажу, расскажу, - буркнул он с полунатуральной сердитостью. - Я же обещал...

   Фередир оживлённо и радостно заёрзал, как маленький. Эйнор опустил голову - и Гарав понял, что тот улыбается.

   - В общем, так, - Гарав прокашлялся, копаясь в памяти. А! Да вот же! Он шагнул к сумкам и достал вкривь и вкось исписанные толстыми мелкими строчками листки. Перебрал и тряхнул их. - Времена Нуменора. Юг. Харадская пустыня. Меж барханов бредут двое, рыцарь и оруженосец... - мальчишка простёр перед собой руку, как бы невзначай показывая на своих спутников. Фередир хихикнул. Эйнор нахмурился, но губы нуменорца подрагивали, силясь не разъехаться. - Вооот... Рыцарь на ходу вслух сочиняет письмо даме сердца, взор его наполнен любовью и нежностью. Оруженосец мрачно внимает, то и дело поглядывая по сторонам.

   Любезная Катрин!

   Уже который день

   Мой тяжкий путь лежит через пустыню.

   Здесь солнце белое и желтые пески,

   И я готов зачахнуть от тоски

   Не видя Ваших глаз...

   Душа пуста без Вас...

   Мой конь давно издох от жажды и жары,

   Оруженосец мыслит о побеге... зараза...

   Фередир опять захихикал, косясь на Эйнора. Гарав продолжал:

   - Оруженосец, тихо в сторону:

   - Что за кретин! Тут разве есть куда бежать?

   Попробуй сам - авось бы потерялся!

   Рыцарь, грозно:

   - Эй ты, бездельник! Снова замечтался?

   А ну, вперед! Не вздумай лорду возражать!

   На этот раз захохотали оба. Гарав возмущённо завопил:

   - Ну мне дадут продолжать?! Чего ржёте?! - но тут же засмеялся сам, ощущая, что на душе становится полегче - и не сразу опять настроился на исполнение.

   - В общем, рыцарь!

   Озабоченно и удивлённо:

   Простите, леди, вынужден прервать письмо.

   На горизонте - чья-то ГОЛОВА!..

   (Подходят поближе. Из песка действительно торчит голова).

   Оруженосец, яростно:

   - Какая сволочь закопала здесь вот ЭТО?

   И должен ли я это откопать?

   Рыцарь:

   - Не рассуждай, бездельник! На том свете

   За добрые дела должны воздать.

   Оруженосец, презрительно:

   - Да это харадрим! Может, его убить?

   Рыцарь, задумчиво:

   - Можно и убить.

   Хохот снова раздался над стоянкой. Гарав отчаянно замахал рукой: ну слушайте же!

   - В общем, оба разглядывают голову сараци... гм, это - харадрима.

   - Харадрим в пустыне знойной

   Вогнан по уши в песок.

   Эк скрутило бедолагу,

   Хоть бы кто-нибудь помог!

   Оруженосец:

   - Господин, ведь мы не знаем,

   Что за грех лежит на нем!

   Рыцарь, небрежно махнув рукой:

   - Для начала откопаем,

   А потом, глядишь, убьем.

   Эй, харадец, как тебя зовут?

   Харадрим:

   - Саид.

   Рыцарь:

   - Кто тебя закопал?

   Харадрим, яростно, с жутким акцентом - примерно так: