Гарри Поттер и философский камень

Через двадцать минут они покидали «Совешник», где было темно, со всех сторон раздавался шорох и хлопанье крыльев и смотрели, подмигивая, ярко светящиеся глаза. Гарри нёс под мышкой большую клетку, в которой сидела чудная снежно-белая полярная сова. Она крепко спала, засунув голову под крыло. Гарри заикался, как профессор Квиррел, пытаясь выразить Хагриду свою благодарность.

— Ну уж ладно тебе, — сказал Хагрид с напускной серьёзностью. — Сдаётся мне, что Дурсли тебя подарками не избаловали. Ну, теперь только к Оливандеру. Он один теперь здесь приличными палочками торгует, Оливандер-то, а палочку тебе надо самую наилучшую.

Волшебная палочка… Вот чего Гарри хотелось больше всех остальных вещей. Последняя лавка выглядела слегка запущенно. На вывеске облупившимися золотыми буквами было написано: «Оливандер. Мастера по волшебным палочкам. Лучшее качество — с 382 г. до н. э.». В витрине, на выцветшей бархатной подушечке, лежала одна-единственная палочка.

Когда они переступили порог, где-то в глубине зазвякал колокольчик. Лавка была крохотная, никакой мебели в ней не было, если не считать одинокого стула с тонкими витыми ножками, на который Хагрид уселся, пока они ждали хозяина. У Гарри было странное чувство, будто они пришли в какую-то библиотеку с очень строгими порядками; он проглотил все новые вопросы, которые просились ему на язык, и занялся рассматриванием тысяч маленьких узких коробочек, аккуратно сложенных в стопки до самого потолка. По коже у него отчего-то побежали мурашки. Даже затхлый воздух и почтительная тишина вокруг, казалось, были пронизаны таинственным волшебством.

— Добрый день, — негромко произнёс кто-то.

Гарри подскочил на месте. Хагрид, похоже, тоже подскочил — раздался громкий хруст, и он поспешно слез с хлипкого стула.

Перед ними стоял пожилой человек; его широкие, белесоватые глаза горели в полутьме лавки, как две полных луны.

— Здравствуйте, — неловко вымолвил Гарри.

— Ах да, — продолжал человек, — да. Конечно. Я так и думал, что вскорости вас увижу. Гарри Поттер, — это был не вопрос, а утверждение. — У вас глаза Вашей матери. Я помню, как она пришла ко мне за своей первой палочкой, словно это было вчера. Десять дюймов с четвертью, мягкая, ивовая. Отличная палочка для наговорной работы.

Он придвинулся ближе к Гарри. Гарри захотелось, чтобы он наконец моргнул — эти серебристые немигающие глаза нагоняли на него страх.

— Отец Ваш, напротив, предпочёл палочку красного дерева. Одиннадцать дюймов, пластичная. Помощнее, и незаменима для превращений. Это я так говорю — он предпочёл, на деле же, конечно, палочка колдуна выбирает.

Мистер Оливандер подходил всё ближе и ближе, пока он и Гарри не очутились нос к носу. На Гарри глядели два его двойника, отражавшихся в туманных глазах хозяина.

— А вот сюда…

Мистер Оливандер ощупал своим длинным белым пальцем шрам-молнию.

— Сожалею, но именно я продал ту палочку, которая это сделала, — сказал он мягко. — Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Очень сильная палочка, очень, а если попадёт не в те руки… ну, да если б знать, что та палочка натворит…

Он некоторое время молча качал головой, а потом, к облегчению Гарри, заметил Хагрида.

— Рубеус! Рубеус Хагрид! Какая приятная встреча… Дуб, шестнадцать дюймов, довольно изгибистая, не так ли?

— Что так, то так, сэр, — сказал Хагрид.

— Хорошая была палочка, хорошая. Однако, я полагаю, её сломали, когда вас выгнали из школы? — с неожиданной строгостью спросил мистер Оливандер.

— Э-э… Так точно, сэр, сломали, ага, — ответил Хагрид, переминаясь. — Половинки-то у меня остались, — добавил он радостно.

— Но вы её, конечно, больше не используете? — резко осведомился мистер Оливандер.

— О, нет, нет, сэр, как можно, — быстро ответил Хагрид.

Гарри заметил, как при этом он покрепче ухватил ручку розового зонтика.

— Хм-м-м, — сказал мистер Оливандер, устремив на Хагрида пронзительный взор. — Ну, что ж — мистер Поттер. Поглядим, — он вытащил из кармана складной аршин с делениями, обозначенными серебром. — Вы какой рукой колдуете?

— Э-э… Я вообще-то правша, — сказал Гарри.

— Вытяните руку. Вот так.

Он измерил Гарри сначала от плеча до кончиков пальцев, потом от запястья до локтя, от плеча до пола, от колена до подмышки и вокруг головы. При этом он приговаривал:

— Внутри каждой палочки от Оливандера содержится сильное волшебное вещество, мистер Поттер. Мы используем волосы единорогов, хвостовые перья фениксов и драконьи жилы. Как нет на свете двух одинаковых единорогов, фениксов или драконов, так же нет и двух одинаковых волшебных палочек Оливандера. И уж само собой, если взять палочку другого колдуна, то результат будет совсем не тот.

Гарри вдруг понял, что аршин, который уже мерил между его ноздрями, работает сам по себе. Мистер Оливандер порхал меж полок, снимая с них коробки.

— Довольно, — сказал он, и аршин свалился на пол. — Ну-с, мистер Поттер. Попробуем-ка вот эту. Бук, жила дракона. Девять дюймов. Удобная, гибкая. Возьмите в руку и просто взмахните.