Гарри Поттер и Философский камень [Махаон]

Поезд отошёл от вокзала. Гарри хотел следить за Огридом до последнего, пока тот не скроется из виду. Привстал, прижался носом к стеклу, но моргнул – и Огрид исчез.

Глава шестая

Поезд с платформы девять и три четверти

Последний месяц в доме Дурслеев прошёл не особенно приятно. Правда, Дудли теперь настолько боялся Гарри, что не решался оставаться с ним в одной комнате, а тётя Петуния и дядя Вернон не только прекратили запирать племянника в чулане, но и не заставляли ничего делать, и не ругали – вообще с ним не разговаривали. От страха ли, от ненависти, они вели себя так, словно всякое кресло, в котором сидит Гарри, – кресло пустое. И хотя во многих отношениях это было очень удобно, всё же через некоторое время начало угнетать.

Гарри почти безвылазно торчал у себя в комнате со своей новой совой. Он решил назвать её Хедвигой – это имя попалось ему в «Истории магии». Школьные учебники оказались невероятно интересными. Гарри подолгу читал вечерами в постели, а Хедвига летала туда-сюда через открытое окно. Хорошо, что тётя Петуния перестала пылесосить комнату: Хедвига отовсюду притаскивала дохлых мышей. Перед сном Гарри вычеркивал ещё один день из оставшихся до первого сентября в самодельном календарике, который прикнопил к стенке.

В последний день августа Гарри решил, что, пожалуй, стоит поговорить с дядей и тётей о том, как ему наутро добраться до вокзала Кингз-Кросс, и спустился в гостиную, где семья смотрела по телевизору викторину. Он кашлянул, давая о себе знать, и Дудли тотчас с воплем вылетел из комнаты.

– Э-э… дядя Вернон…

Дядя Вернон буркнул, подтверждая, что слушает.

– М-м… завтра мне надо быть на вокзале Кингз-Кросс, я уезжаю… в «Хогварц».

Дядя Вернон снова буркнул.

– Вы сможете меня отвезти?

Бурк. Гарри предположил, что это значит «да».

– Спасибо.

Гарри начал было подниматься по лестнице, но тут дядя Вернон заговорил:

– И что за способ за такой добираться до волшебной школы на поезде! А ковёр-самолет где? В химчистке?

Гарри промолчал.

– А где вообще эта школа?

– Не знаю, – сказал Гарри, впервые это осознавая. Он достал из кармана билет. – Мне просто нужно сесть в поезд, который отходит в одиннадцать утра от платформы девять и три четверти, – прочёл он.

Дядя и тётя уставились на него.

– Какой платформы?

– Девять и три четверти.

– Не мели чепухи, – рассердился дядя Вернон. – Нет такой платформы – девять и три четверти.

– На билете написано.

– Бред какой-то, – сказал дядя Вернон. – Дурдом. Погоди, ещё сам увидишь. Ладно, доставим мы тебя на Кингз-Кросс. Всё равно завтра собирались в Лондон, а то бы не повёз.

– А зачем вам в Лондон? – спросил Гарри для поддержания беседы.

– 

Везем Дудли в больницу, – проворчал дядя Вернон. – Надо же удалить ему этот чёртов хвост перед «Смылтингсом».

Утром Гарри проснулся в пять и больше уже не спал от волнения. Потом встал и натянул джинсы – не ехать же на вокзал в колдовской одежде, лучше переодеться в поезде. Просмотрел ещё раз список, убедился, что всё взял. Проверил, надёжно ли заперта в клетке Хедвига. И принялся мерить шагами комнату, дожидаясь, когда встанут Дурслеи. Два часа спустя огромный сундук Гарри погрузили в багажник, тётя Петуния уговорила Дудли сесть рядом с Гарри, и они тронулись в путь.

К вокзалу Кингз-Кросс они подъехали в половине одиннадцатого. Дядя Вернон бухнул сундук на тележку и покатил внутрь здания. Гарри подумал, что это как-то чересчур любезно с его стороны, но тут дядя Вернон с мерзкой ухмылкой затормозил у выхода на перроны.

– Ну что, дружок, посмотри. Платформа девять – платформа десять. Девять и три четверти должна быть где-то посередине, но её, кажется, ещё не построили, а?

Он был прав, разумеется. Над одной платформой висела большая пластиковая табличка с номером девять, над следующей – с номером десять, а посередине ничего не было.

– Ну-с, учись на отлично, – пожелал дядя Вернон, препротивно осклабившись, и ушёл, не сказав больше не слова.

Гарри обернулся и увидел, что Дурслеи уезжают. Все трое хохотали. У Гарри пересохло во рту. Что же делать? На него уже странно посматривали из-за Хедвиги. Придётся кого-нибудь спросить.

Он остановил шедшего мимо вокзального служащего, но не решился упомянуть платформу девять и три четверти. Служащий впервые слышал о «Хогварце» и, когда Гарри не смог объяснить, в какой части страны находится эта школа, начал раздражаться, будто Гарри специально морочил ему голову. Отчаявшись, Гарри спросил про поезд, отбывающий в одиннадцать ноль-ноль, но служащий ответил, что такого в расписании нет, и зашагал прочь, ворча на ходу про «всяких», которые работать не дают. Гарри изо всех сил старался не поддаваться панике. Большие часы над расписанием показывали, что до отхода поезда на «Хогварц» остаётся десять минут, а Гарри понятия не имел, как его отыскать, и стоял посреди вокзала с сундуком, который едва мог поднять, карманами, полными колдовских денег, и большой совой в клетке.