Гарри Поттер и Орден Феникса

Гарри написал эти слова трижды на разных клочках бумаги, как только добрался до стола в своей темной спальне. Одно он отправит Сириусу, другое Рону и третье — Гермионе. Букля была на охоте; ее пустая клетка стояла на столе. Гарри ходил по комнате и ждал, когда она вернется, голова была загружена мыслями, спать совсем не хотелось, хотя глаза уже слипались от усталости. Спина ныла после доставки Дадли домой, две шишки на голове — одна от Дадли, другая от удара об окно — сильно болели.

Он ходил взад-вперед злой и расстроенный, скрипя зубами и сжав кулаки, бросая враждебные взгляды на пустое звездное небо каждый раз, как подходил к окну. На него напали дементоры, Миссис Фигг и Миндигус Флэтчер шпионят за ним, его собираются выгнать из Хогвартса и ему предстоит слушание в Министерстве Магии — и никто не объясняет, что происходит.

И про что был тот Крикун? Чей голос вещал так громко и угрожающе на всю кухню? Почему он заперт здесь и ограничен от новостей? Почему все обращаются с ним как с провинившимся ребенком? Не используй магию, не уходи из дома…

Он пнул школьный чемодан, попавшийся под ноги, желая выместить на нем свою злость, но стало еще хуже, потому что теперь вдобавок к общему разбитому состоянию в ноге появилась резкая боль. Как только он, прихрамывая, дошел до окна, Букля влетела внутрь, словно маленькое привидение, мягко шелестя крыльями.

— Как всегда вовремя! — крикнул Гарри, когда сова приземлилась на верхушку клетки. — И не думай, у меня есть для тебя работа!

Букля уставилась на него большими янтарными глазами поверх дохлой лягушки, зажатой в клюве.

— Или сюда, — сказал Гарри, взяв со стола три письма и кожаный шнурок, чтобы привязать их к лапке. Доставь их Рону, Сириусу и Гермионе, и не возвращайся без подробных ответов. Если придется, заклюй их до смерти, пока они не напишут все что знают. Поняла?

Букля хрипло ухнула, дохлая лягушка все еще висела в клюве.

— Что ж, лети, — сказал Гарри.

Сова сразу вылетела. Как только она скрылась, Гарри упал на кровать в одежде и уставился в темный потолок. В дополнение ко всем гадким чувствам, переполнявшим его, Гарри понял, что плохо вел себя с совой, а ведь она была единственным его другом здесь, на Тисовой улице четыре. Ничего, они помирятся, когда они прилетит обратно с ответами.

Они должны были сразу ответить, они не могли не волноваться из-за нападения дементоров. Наверняка он проснется завтра утром, а рядом будут лежать три пухлых конверта со словами сочувствия и планами, как ему добраться до «Норы». И эта приятная мысль отогнала все другие, позволив Гарри наконец заснуть.

* * *

Но на следующее утро Букля не вернулась. Гарри весь день провел в своей комнате, выходя только в туалет. Три раза тетя Петуния просовывала ему еду сквозь кошачью дверцу, которую установил дядя Вернон три года назад. Каждый раз, как Гарри слышал ее шаги, он пытался спросить ее о Крикуне, но с таким же успехом можно было спрашивать у дверной ручки. К счастью, Дурсли держались подальше от его спальни. Говорить с ними не было смысла, еще выйдет очередной скандал и Гарри сделает что-нибудь незаконно-волшебное.

Так прошли три дня. Гарри все не мог успокоиться, ходил туда-сюда по комнате и злился на всех, кто бросил его в этом заключении; он мог часами отрешенно лежать на кровати, смотря в потолок и вздрагивая при мысли о слушании в Министерстве.

Что, если все они отвернутся от него? Вдруг его исключат из Хогвартса, а палочку сломают пополам? Что же тогда ему делать, куда идти? Он не сможет больше жить с Дурслями, ни в волшебном мире, где ему было место. Если бы он мог уехать к Сириусу, как тот предлагал в прошлом году, после побега из Министерства… Можно ли Гарри будет жить там одному, ведь он несовершеннолетний? Или его куда-нибудь направят? Вдруг его преступление по Международному Магическому Соглашению о Секретности предусматривает срок в Азкабане? Представив это, Гарри вскочил с постели и снова стал ходить по комнате.

На четвертую ночь после исчезновения Букли Гарри лежал на кровати, равнодушно смотря в потолок, ни о чем не думая, и тут в комнату вошел дядя. Гарри медленно посмотрел на него. Дядя Вернон был в лучшем выходном костюме и с необычно довольным видом.

— Мы уезжаем, — сказал он.

— Что?

— Мы — то есть я, Петуния и Дадли — уезжаем в город.

— Ладно. — мрачно сказал Гарри и снова уставился в потолок.

— Ты не должен выходить из комнаты, пока мы не приедем.

— Хорошо.

— Ты не дотронешься до телевизора, магнитолы и других наших вещей.

— И не подумаю.

— Ты не стащишь еду из холодильника…

— Нет.

— Я закрою тебя на замок.

— Давайте.

Дядя Вернон посмотрел на Гарри, удивившись его послушанию, затем вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Гарри услышал, как в замке повернулся ключ и дядя Вернон с шумом спустился вниз по лестнице. Через пару минут до него донеслось хлопанье машинных дверей, звук двигателя и свист шин по асфальту, который ни с чем нельзя было спутать.