Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

Она достала большой леденец в форме волшебной палочки, сорвала упаковку и взмахнула. На кончике палочки тут же возник большой шар из разноцветной сахарной ваты.

— Ой, это что-то новенькое, я тоже такую хочу! — воскликнула Джинни. — Есть там еще?

— Есть, — Луна достала целый пучок. — Берите все. Ты не сердись, Рон, но столько даже мне не съесть.

— Да пускай, — Рон потянулся за палочкой, — я тебе потом еще куплю!

Они разобрали угощение.

— Ребята, — позвал Гарри, — мы тут хотели вам рассказать…

Он вопросительно посмотрел на Гермиону, та кивнула. И Гарри рассказал о портрете.

Все долго молчали.

— Да, — сказал наконец Рон. — Гермиона, я всегда знал, что ты гений. Но чтоб настолько!

— Ой, Рон, ладно тебе! — она пыталась изобразить скромность, но глаза сияли.

— Вот только вопрос… — продолжил Рон. — На что нам это пригодится?

Луна вдруг встала и пошла к двери.

— Ты куда? — крикнул он вслед.

— Кое-что проверить, — не оборачиваясь, пояснила она, толкнула портрет и вышла.

Рон с некоторым беспокойством проводил ее взглядом, но тут к нему подсела Гермиона и, хмурясь, начала в чем-то убеждать. Рон сначала слушал с удивлением, потом расхохотался.

— Я серьезно! — рассердилась Гермиона. — Так можно только испортить фигуру! И вовсе она не худая!

— Да нет, конечно! Успокойся, Гермиона, все в порядке, — смеясь, объяснял Рон. — У нее замечательная фигура, честно, и мне очень нравится. Это все из-за мамы, понимаешь? Когда я в то Рождество познакомил их, она сразу начала переживать и ну прямо заставила меня следить за ее питанием. Знаешь, — продолжил он, — я сначала тоже беспокоился. А потом оказалось, что она вроде Джинни — сколько ни съест, все равно тоненькой останется. А сладкое она любит, что верно, то верно…

Гермиона рассмеялась и успокоилась, а Рон в недоумении посмотрел на дверь:

— Куда она вообще побежала?

— Я здесь, — раздался в ответ голос Луны.

Все так и подскочили, Джинни и Невилл оторвались друг от друга. Луна, как ни в чем не бывало, спускалась по лестнице, ведущей в спальню девочек.

— Ты… как ты там оказалась? — воскликнул Рон.

— Очень просто, — Луна подошла и спокойно уселась к нему на колени. — Я пошла в нашу спальню в Когтевране — там тоже повесили мой портрет. Живой. Я с ним познакомилась, потом вошла, как Гермиона.

— И… что?

— Прошла в портрет Лаванды, поболтала с ней и с Гермионой, а потом вышла в спальню.

Все только рты пораскрывали.

— Ты же спрашивал, для чего это может пригодиться, — с легким недоумением сказала Луна, — вот я и сообразила.

Гермиона первая нарушила наступившее молчание:

— Ты знаешь, Луна… Если я и гений, то не я одна. Послушайте, пошли к Мак-Гонагалл!

Никто не стал возражать. Рон подхватил пакеты с дивана и со словами: «Идите, я догоню» понес в спальню мальчиков.

Им действительно был выдан пропуск всюду, даже в директорский кабинет — горгулья перед дверью отскочила в сторону, как только увидела их. Но Мак-Гонагалл в кабинете не оказалось.

— Эх, надо было посмотреть расписание! — с досадой воскликнул Рон, догнавший их у самой двери.

— Ничего страшного, — утешающе сказал с портрета Дамблдор. — Если вы хотели рассказать про открытие мисс Грейнджер и мисс Лавгуд, то мы в курсе. Мисс Грейнджер нам уже рассказала.

— Я?! — Гермиона недоуменно заморгала, потом сообразила, что речь идет о портрете. — А, понятно! И что вы думаете об этом, сэр?

— Я потрясен, — просто сказал Дамблдор.

Он сел за свой стол (изображение на картине повторяло директорский кабинет), оперся локтями, сплел пальцы и поглядел на них поверх очков-половинок.

— Минерва права, — сказал он. — Светлый круг сулит большие перемены… Мы стремились к конкретней цели, а получили намного больше.

Он с усмешкой поглядел на пустующий портрет Найджелиуса:

— Вот, даже Финеас ушел, как только увидел вас. Садитесь, друзья. Только стулья наколдуйте себе сами. Моя магия, к сожалению, действует только в мире картин, а призрак сейчас в моей лаборатории… В Выручай-комнате, — пояснил он в ответ на вопросительные взгляды.

— Так это вы устроили лабораторию, сэр? — с любопытством спросил Рон, пока Гермиона с Джинни создавали стулья. — А мы думали, профессор Мак-Гонагалл.

— Она тоже… — сказал Дамблдор, явно размышляя о чем-то другом. — Ей пришлось перестроить ее, чтобы создать устройство для самого рискованного в истории магии эксперимента. Вы, наверное, обратили внимание?

— Там, где телескоп и макет? А что это такое, сэр?

— Узнаете чуть позже… Не нужно смотреть так разочарованно, друзья! — рассмеялся Дамблдор. — Узнаете обязательно. Минерва расскажет об этом лучше, чем я, поскольку именно ей выпала эта нелегкая ноша — провести весь эксперимент в одиночку. Может, пока поговорим о чем-нибудь другом?

Дамблдор обращался ко всем, но смотрел на Гарри.

А Гарри вспоминал страшный день его похорон полтора года назад.

* * *