Генерал суворовской школы

Шахсеваны (всего до 60 тысяч человек) заселяли северо-восточную часть иранского Азербайджана, занимая земли между горным хребтом Савелан и городом Ардебилем. Они делились примерно на 50 родов, во главе которых стояли беки. Мужская часть населения была сплошь вооружена и могла выставить для военных действий до 12 тысяч всадников.

Шахсеваны уже много лет дестабилизировали обстановку в стране. Даже при присутствии на ее территории русских войск

они продолжали совершать разбойные нападения на мирные] селения возле резиденций самих шахских генерал-губернаторов, Действовали они почти безнаказанно, особенно прославил себя перед Первой мировой войной Мамед-кули-хан, называвший} себя Мамед-кули-шахом.

Шахские власти долго ничего не могли с ним поделать и удалось схватить, лишь заманив шахсеванского хана с его приближенными в ловушку, после чего их публично повесили. По этому поводу российский комиссар на границе с Персией докла-' дывал в Тифлис:

«Бежавшие из Тегерана главнейшие виновники грабежей и убийств на границе Мамед-кули-хан и 9 шахсеванских вождей сегодня прибыли в Астару (иранский город на границе с Россией. — А.Ш.), арестованы».

Назревавшая большая война в Европе неизменно должна была «аукнуться» и на Ближнем Востоке, то есть в воздухе «запахло» очередной русско-турецкой войной. В такой ситуации кавказского наместника Воронцова-Дашкова и его начальника штаба генерал-лейтенанта Юденича заботила позиция курдских племен, проживавших на территории Персии. Они имели прямые сношения с племенами курдов, проживавшими на сопредельной части Турции, которые выставляли в султанскую армию многотысячную иррегулярную конницу для действий в горах.

О воинственности и непредсказуемости поведения населения Курдистана говорить много не приходилось. Как и все его предшественники на посту начальника окружного штаба, Юденич приказывал усиленно собирать разведывательную информацию о племенах куртинцев (курдов), проживавших не только на территории восточной Турции, но и в Персии. Так, в одной из собранных характеристик племенных вождей, рисовались такие портретные личности:

«Селим-паша — около 70 лет, отличается вероломным характером. Во время последней Русско-турецкой войны был на русской стороне, в отряде Тер-Гукасова, но бежал к туркам. В случае войны, вероятно, воздержится от решительных действий, а затем перейдет на ту сторону, где будет сила и успех;

Дервиш-Хамед-бей — около 50 лет, с разбойными наклонностями, фанатик;

Хаджи-Myca-бей — влияние его распространяется как на курдов, выставивших полки легкой конницы, так и на остальных.

Уверяет, что достаточно лишь простого его распоряжения, что-оы поднять восстание. Курды пойдут за ними в огонь и воду».

Официально участие русских экспедиционных войск в военных операциях на стороне шахского режима не объявлялось. Из Іифлиса в Генеральный штаб Российской Императорской армии, в его главное управление, за подписью генерал-лейтенан-іа Н.Н. Юденича была отправлена не одна телеграмма о боевых делах кавказских войск на сопредельной персидской территории. Гак, в одной из них говорилось:

«Отряд в составе 5 сотен 1-го Лабинского (казачьего) полка, 2 сотен 1-нр Екатеринодарского (казачьего) полка, 6 рот 205-го нех. Шемахинского полка, 6 рот и 2 пулеметов 206-го пех. Саль-янского полка, 4-х пулеметов 81-го пех. Апшеронского полка, 6 горных орудий 52-й арт. Бригады и команды сапер 2-го Кавказского саперного батальона выступили из Ардебиля для наказания шахсеван, за дерзкие их выступления против наших войск. Генерал Юденич».

На одной из таких оперативных телеграмм из штаба кавказского наместника император Николай II собственноручно начертал такую высочайшую резолюцию:

«Нужно, чтобы наши экспедиционные или карательные отряды были таковыми, не с одной доблестью, но и по своей силе».

Операции против шахсеван носили характер необъявленных боевых действий. Юденич доносил в российскую столицу о бое с шахсеванами на Ахбулахском перевале экспедиционного отряда генерала Фидарева во всех подробностях, особенно отмечая мужественные поступки кубанских казаков:

«Командующий сотней подъесаул Баштанник, желая выяснить обстановку, выскочил вместе с одним казаком на несколько сот шагов вправо, на имевшуюся там седловину. Седловина эта оказалась занятой шахсеванами, которые открыли огонь почти в упор. Подъесаул Баштанник, видя себя в критическом положении, соскочил с лошади, залег в лощину и начал отстреливаться, потеряв из виду бывшего с ним казака Коно-ненко. Сделав несколько выстрелов, он был ранен в указательный палец правой руки, после чего потерял возможность отстреливаться, начал ползком отходить к своим, причем был контужен под челюсть, в грудь и левую ногу. Не имея сил уйти самому от наседавших шахсеван, подъесаул Баштанник стал звать на помощь.

Взвод хорунжего Крамарова с присоединившейся частью! людей полусотни подъесаула Баштанника, под командой подъе-| саула Кирпы, заняли другую седловину и, спешившись, отби-; вали наседавших шахсеван ружейным огнем.