Генрих Четвертый и Генрих Пятый глазами Шекспира

Пистоль нежно прощается с женой и дает последние наставления:

– Оберегай мое имущество, в долг никому не наливай, пусть сразу платят, если хотят выпить. И никому не верь, совесть – пустой звук, ее нет у людей, и клятвы тоже ничего не стоят. В общем, будь крепкой хозяйкой, вот мой тебе завет. Ну что, братья по оружию, вперед, на Францию! Попьем французской кровушки!

Ним и Бардольф прощаются с хозяйкой.

Уходят.

Сцена 4

Франция. Зал в королевском дворце

Трубы. Входят

французский король со свитой, дофин, коннетабльи другие.

Французский король – Карл Шестой Безумный. Он родился в декабре 1368 года, стало быть, на момент сценического действия ему 46 лет. На троне он восседал с 1380 года, то есть с одиннадцати лет. Был женат на Изабелле Баварской (она еще появится в пьесе), которая родила ему 6 сыновей и 6 дочерей, из них выжили 3 мальчика и 5 девочек. Первые симптомы того, что у короля не все в порядке с головой, проявились в 1392 году, когда Карлу было 23 года. Информации по проявлениям болезни очень много, кому интересно – прочитаете сами, пересказывать здесь все пикантные подробности я не стану. Отмечу лишь, что заболевание приняло цикличный характер, периоды умопомешательства чередовались с периодами просветления, во время которых Карл Шестой успешно занимался своими королевскими обязанностями. За 30 лет, прошедших от первого приступа (1392 год) до смерти (1422 год), король Франции перенес около 50 приступов, во время которых его запирали в помещении с решетками на окнах. Приступы длились по нескольку месяцев, светлые периоды – два-три месяца и постепенно становились все короче.

Дофин – старший (из выживших) сын короля, Людовик Гиеньский, ему сейчас 18 лет. Дофином Людовик стал не сразу, у него был старший брат Карл, который и должен был унаследовать престол, но, к сожалению, заболел чем-то непонятным (предполагается, что у него был туберкулез), всего за два месяца сильно исхудал и умер в возрасте 8 лет. Вот тогда наследником французского престола стал четырехлетний Людовик.

Коннетабль – одно из высших должностных лиц Франции, он осуществляет верховный надзор над всеми королевскими войсками, он – первое лицо после короля. Ну, типа министра обороны. В Англии аналогичная должность называлась «лорд – верховный констебль», в Испании – «кондестабль». Само наименование восходит к традиции Римской империи, где функции comes stabuli (комита конюшен) были связаны с управлением конюшнями. Вся армия, включая рыцарей в тяжелых доспехах, пушки и обозы, нуждалась в лошадях разных категорий (боевых, скаковых, вьючных). Необходимо было организовать и обеспечивать функционирование конезаводов, содержание и уход за лошадьми, без которых не могла вестись ни одна война. Поэтому, сами понимаете, главный по лошадям – это фактически главный по вооруженным силам. В описываемый период коннетаблем Франции был Карл I д’Альбре, причем уже во второй раз. Ранее он занимал эту должность с 1402 по 1411 год. Ему примерно 45 лет.

В английском оригинале в авторской ремарке упомянуты еще и герцоги Беррийский и Бретонский, но издательство «Искусство» сделало вид, что их нет. Не любило оно этих герцогов, что ли…

Король Карл оглашает стратегию и тактику предстоящих военных действий. Судя по всему, пьеса «удачно попала» в светлый период, и французский монарх в здравом рассудке.

– На нас двигается вся мощь Англии, и мы должны приложить все усилия, чтобы дать достойный отпор. Герцоги Беррийский, Бретонский, Брабантский и Орлеанский, а также дофин выдвигаются для подготовки всех крепостей, которые нужно снабдить продовольствием и людскими ресурсами. Англичане рвутся в бой, но нам нужно проявить осторожность и предусмотрительность, чтобы не повторился тот позор, когда мы им проиграли.

В этом пассаже Карл Шестой, видимо, припоминает поражения французской армии в битвах при Креси (1346 год) и Пуатье (1356 год), которые имели место много лет назад, еще при Эдуарде Третьем Английском.

– Вы правы, отец, – говорит дофин Людовик, – о боеспособности войск нужно заботиться постоянно, даже в мирное время, а уж теперь-то, на пороге войны, тем более. Мы немедленно отправимся инспектировать всю страну и искать слабые места, нуждающиеся в дополнительном укреплении. Но на самом деле все не так страшно: у Англии слабый правитель, сумасброд, пустой юнец, вертопрах. Чего нам его бояться?

Коннетабль довольно резко осекает самоуверенного дофина:

– Ну-ка сбавьте обороты, принц! Вы совсем не знаете Генриха и превратно судите о нем. Спросите-ка у послов, с каким достоинством и сдержанностью он принял ваше послание, какую твердость проявил при принятии решения. «Буйство юных дней» было чистым притворством, поверьте мне. Генрих под маской шалопая и разгильдяя скрывал недюжинный ум. Он действовал как садовник, который прикрывает навозом самые нежные корешки растений.