Генрих IV

Санси был срочно послан в лагерь швейцарцев, которые собирались вернуться в свои горы, считая, что освобождены от контракта смертью Генриха III. Санси удалось уговорить их остаться, припугнув зверствами французских крестьян на обратном пути. Сорок швейцарских офицеров отбыли с ним, чтобы поцеловать руку новому королю и уверить его в их верности. Получив такую поддержку, Генрих IV мог увереннее вести себя на встрече, назначенной на вторую половину дня. В замке Гонди бурное заседание закончилось составлением резолюции. Герцогу Лонгвиллю предложили отнести ее тому, кого они продолжали называть «Наваррцем» но он отказался, и к Генриху IV отправился Франсуа д'О. Его речь пришлась не по вкусу ни королю, ни его друзьям. Д'О высокомерным тоном объявил условия для его признания королем Франции: «принять религию королевства вместе с королевством» или по крайней мере пообещать обучиться ее догматам, иначе ему придется довольствоваться убожеством звания короля Наварры, предпочтя его «блестящему положению короля Франции». По словам д'Обинье, д'О попросил гарантий для себя и своих друзей: «Мы желаем, чтобы вы не отдали наши жизни и честь в руки тех, кто нас оскорбил», то есть гугенотов.

Ультиматум был дерзким. Генрих IV, подавив раздражение, терпеливо напомнил о последней воле {320} Генриха III и о своем неотъемлемом праве на корону. Что касается религии, то он готов ознакомиться с доктринами католической веры. Эти двусмысленные слова вселили надежду в сердца католической делегации. Но продолжение было более конкретным: корона не может быть предметом сделки. Под конец он им напомнил о клятве, данной накануне, и призвал отомстить за Генриха III, «который вас так любил, и слезы по которому еще не высохли». Это было не то, чего ожидали, но самые ревностные католики еще не сказали своего последнего слова. Их совещания продолжались вечером 2 августа и на следующий день. В конце дебатов католики пришли к соглашению признать Генриха IV королем при определенных условиях. Поскольку он отверг ультиматум об отречении от веры, он должен обязаться выполнять договор, статьи которого обсуждались вечером 3 августа, а 4 августа король его подписал. Как бы то ни было, он получил корону, и дворянство обусловило свою службу определенным количеством обещаний. Правда, текст договора был назван «Декларацией», что сохраняло видимость собственного волеизъявления короля. Генрих IV пообещал поддерживать католическую религию, не вносить никаких изменений в ее догматы и жаловать церковные льготы только католикам. Что касается своей религии, то он обязался подчиниться решениям вселенского собора или, за отсутствием такового, национального собора, который должен быть созван через шесть месяцев. Все вакантные государственные должности будут пожалованы католикам. Протестантское богослужение разрешалось в закрытых помещениях и публично в городах, которые были или будут отданы гугенотам. {321} Генеральные Штаты соберутся через шесть месяцев. Принцам, герцогам и пэрам, королевским чиновникам, вельможам, дворянам и всем подданным гарантируются их прежние должности, привилегии и права. Особая забота была обещана слугам покойного короля. На этих условиях Генрих признавался королем.

Декларация обязывала исполнять воинскую обязанность все дворянство, а кроме того, горожан и крестьян из провинций и земель подписавшихся. Она была подписана одним принцем крови, Конти, к которому потом присоединились отсутствовавшие Монпансье и Суассон. Подписались два маршала, Бирон и Омон, герцоги Лонгвилль, Люксембург, Монбазон и большое количество дворян из окружения Генриха III и из армии. Это был значительный успех, но не хватало подписей еще нескольких знатных аристократов. Герцог Неверский после долгих колебаний отказался от наместничества в Шампани и удалился в свои замки. С нетерпением ожидалось решение герцога д'Эпернона, но спесивый гасконец не пожелал разделить общую судьбу и предпочел попытать счастья в другом месте, чтобы набить цену своему согласию. Герцог удалился в свою провинцию: Ангумуа, где вел себя как независимый вице-король, формируя войска и повышая налоги по своему усмотрению.

Большая королевская армия растаяла, как снег на солнце. За три дня осталось только 22000 солдат, из них 1200 швейцарцев и 2000 немцев. Генрих понимал, что если он и дальше останется в лагере Сен-Клу, все войска полностью разбегутся, и дал сигнал к выступлению. 6 августа армия двинулась из Сен-Клу в Пуасси. {322}

Глава шестая. Арк и Иври. Август 1589 - 1590.