Генрих VIII. Жизнь королевского двора

Вероятно, Генрих остановил свой выбор на Ризли, рассчитывая, что этот яростный противник ереси станет противовесом могущественной партии реформатов. Это назначение состоялось в то время, когда Гардинер начал утрачивать свое влияние, так как защищал от преследований своего племянника-паписта Германа Гардинера. Все же Германа казнили, и Саффолк убедил короля завести дело об измене против самого Гардинера, однако друзья епископа из Личных покоев, «заподозрив неладное, предупредили его об этом». Гардинер ринулся к королю, признался во всем, молил о пощаде и был прощен⁹. Это типичный пример того, как Генрих стравливал две партии между собой.

В 1544 году король счел необходимым создать литанию (богослужебную книгу) на английском языке и поручил это архиепископу Кранмеру. Результатом стала написанная прекрасным языком Книга общей молитвы, которую Генрих не увидел при жизни; в Англиканской церкви ее используют до сих пор по особым случаям. В мае Томас Бертелет опубликовал сборник псалмов-молитв в переложении королевы, которые она отобрала сама. Джордж Дей, податель милостыни при королеве, регулярно пользовался этой книгой в переплете из золоченой кожи.

Генрих хотел лично возглавить армию вторжения и по мере приближения отъезда, казалось, заново обретал вкус к жизни. Однако оставались дела, которые нужно было уладить до выступления в поход. В конце июня король с королевой присутствовали на свадьбе леди Маргарет Дуглас, племянницы Генриха, и Мэтью Стюарта, четвертого графа Леннокса, в королевской церкви Сент-Джеймсского дворца. Брак состоялся благодаря тому, что Леннокс был одним из немногих шотландских пэров, которые поддерживали Генриха в его стремлении объединить два королевства под властью Тюдоров. После свадьбы Леннокс вернулся в Шотландию, чтобы подготовить заговор в пользу Генриха, но его разоблачили, лишили прав и состояния и выслали в Англию, где он жил с женой в Темпл-Ньюшем-хаусе, рядом с Лидсом. Первого сына, родившегося в 1545 году, супруги назвали в честь короля¹⁰.

Седьмого июля Генрих назначил Екатерину Парр регентшей Англии на время своего отсутствия и передал ей поместья Хэнворт, Челси и Мортлейк¹¹

. Хертфорд, который предпочел бы заключить мир с Францией, был оставлен в Англии на второстепенной должности наместника королевства; позже он присоединился к королю в Булони. Четырнадцатого июля Генрих отплыл из Кале, предварительно составив детальный план кампании и послав своим военачальникам карты и инструкции. Обширные познания короля в таких областях, как фортификация, применение метательных орудий и военная стратегия, впоследствии сослужили его армии хорошую службу. Доспехи Генриха отполировал до блеска мастер Эразмус Киркенар¹². Война была популярна у придворных; многие уже получили рыцарство и престижные военные должности, а потому были кровно заинтересованы в кампании.

Шапюи извещал обо всем Карла V, и тот был уверен, что больная нога и неповоротливость Генриха помешают ему. Однако король, казалось, вновь обрел прежние силы в надежде еще раз оказаться на поле брани. Когда войско выступило из Кале, он ехал впереди, «в полном боевом облачении, на огромном скакуне», с тяжелым мушкетом поперек седла; за ним следовал офицер, который вез шлем и копье короля. Мушкет и копье Генриха позже были выставлены в Оружейной палате Тауэра; видевшие их удивлялись, что на свете есть человек, способный поднять копье такого размера. При последовавшей затем осаде Булони Генрих не дремал с восхода до заката. Незадолго до отбытия в поход Хертфорд находил его «веселым и в таком добром здравии, какого я не видел у его милости за последние семь лет»¹³

, а Шапюи признавался, что потрясен неожиданной жизненной силой Генриха¹⁴. Королева писала из Англии: «Я радуюсь прекрасной новости о вашем добром здравии». Однако поднять Генриха в полном боевом облачении на коня с помощью лебедки было совсем непросто, а во время осады Булони его нога так сильно разболелась, что с нее пришлось срезать доспехи.

Находясь во Франции, Генрих регулярно обменивался нежными письмами с Екатериной Парр, которая оставалась с детьми в Хэмптон-корте. Она сообщала мужу об успехах отпрысков, заверяла, что все они, «благодарение Господу, в добром здравии», спрашивала у него разрешения на отставку нескольких дам своего двора, «которые не могут хорошо служить ей по причине болезни». Генрих считал, что женщины, предложенные Екатериной на замену выбывающим, тоже хрупки здоровьем и не подходят для службы. Тем не менее он писал: «Мы оставляем их принятие на ваш выбор. Вы можете, если сочтете это правильным, взять их в свои покои, чтобы они проводили с вами время за игрой или сопровождали вас, когда вы предаетесь другим забавам».