Геологи идут на Север

— Кажется, наши плоты плывут! — кричит Вера, вскакивая на ноги.

Из-за поворота реки выплывает плотик.

— Эй, ловите чалку, — кричит Степан. — Получайте свой плот. С трудом мы его с Валентином Александровичем выручили.

Вскоре причаливают еще два плота.

На следующий день плывем без особых приключений. Впереди — плот Степана, на нем — обе девушки.

— Через пять километров сплав! — кричит Степан. — Здесь смотрите в оба! Наледь большая зимой была.

Вся долина реки покрыта льдом. Река промыла себе русло во» льду, и мы плывем по коридору с ледяными бортами… Вдруг плывущие впереди выскакивают с плота на лед. Плот с грузом исчезает под нависающим карнизом льдом. Люди быстро бегут через этот ледяной мост и опять прыгают на плотик, выплывший из-подо льда.

«Наш плот с громоздким узлом не пройдет подо льдом», — мелькает у меня мысль.

Мы сильно и дружно гребем с Александром и сажаем плот на галечную косу.

— Мы за вами лодку пришлем! — кричит Степан. — Ждите!

В томительном ожидании проходит несколько часов. Наш плот уже снесло с косы. Груз мы частями вытащили на лед и ждем. Наконец приходит лодка.

Плывем мимо покачивающихся на воде только что спущенных кунгасов, привязанных толстыми канатами за пни.

На берегу шумно и людно. Торопливо идет погрузка нескольких кунгасов. Они плывут с грузом для приисков. Немного в стороне стоят наши экспедиционные, уже загруженные, кунгасы. Подплываем к ним, причаливаем.

— Наконец-то прибыл последний, самый ценный груз, — с облегчением говорит Раковский, здороваясь с нами.

К обеду, когда в реке начинает прибывать вода, кунгасы» один за другим отчаливают и уплывают вслед за передним лоцманским «судном» Степана.

Меня назначили «капитаном» кунгаса. В моем подчинении команда из пяти человек. С нами плывут Наташа и Вера.

В последний раз я хозяйским оком оглядываю кунгас: все ли на месте? Проверяю кормовые и носовые весла: хорошо ли они ходят в гнездах, крепки ли они, есть ли длинные шесты. Пробую, как качает воду деревянная помпа.

Впереди, примерно метрах в трехстах, где начинается перекат, виднеется несколько уже севших на мель кунгасов. Около них по колено в воде копошатся люди. Мимо нас проплывают остальные кунгасы.

— Мы поплыли! Счастливо вам оставаться! — насмешливо раскланивается с кормы Михаил Лунеко.

— Ну, ну! Не сядьте на первом же перекате! Пловцы! — громко и насмешливо кричит им вслед наш прораб Мика Асеев, высокий, с копной каштановых волос. Рядом с ним машет рукой низенький Ваня Ушаков.

— Чего же мы выжидаем? — нервничает Наташа..

— Наш лоцман знает, что делать, — хитро сощурив глаза, отвечает ей Мика. — Все уплывшие вперед кунгасы рассядутся на мелких местах, и мы по ним, как по бакенам, уплывем дальше всех…

— Вот это ловко! Верно, Ната? — смеясь, говорит Вера.

— Что, хитрите или боитесь плыть? — кричит со своего кунгаса Сергей. — Вы последние, сзади уже идет на лодках аварийная команда.

— Давай отчаливай, Александр! — командую я, и наш кунгас отходит от берега.

Проплываем мимо сидящего на первом же перекате Михаила Лунеко. Мика насмешливо кричит:

— Ну, мы поплыли! А вы, кажется, сидите?

Тот только махнул рукой, сталкивая кунгас с мели.

За перекатом тихий плес, плывем медленно. Я стараюсь держаться подальше от нависших с обоих берегов подмытых деревьев.

На следующем перекате, более широком и мелком, сидит еще больше кунгасов. В одном месте они стоят в ряд и, как плотиной, перегораживают речку. Между ними по узкой глубокой протоке проплывает идущий впереди кунгас. Мы плывем вслед за ним и, не задерживаясь, проскальзываем между кунгасами.

— Ишь, чужими руками жар загребают!» — обиженно кричат нам.

— Спасибо, ребята, за подмогу! — с мальчишеским озорством, раскланиваясь в обе стороны, благодарит Мика сидящих на мели.

Но за следующим плесом нас ожидает широкий, разбившийся на ряд проток перекат. Почти все ушедшие вперед кунгасы уже сидят здесь на мели.

Я теряюсь: не знаю, куда плыть. Идущий впереди кунгас неожиданно цепляется дном о гальку и, загребая в кучу утюгообразным носом мелкие камешки, останавливается. Мы обходим его справа, задеваем дном гальку, но срываемся с мели и плывем дальше.

— Влево струя пошла! — кричит Александр. — Бей влево!

Но уже поздно. Тяжелый кунгас не может выйти на середину протоки и основательно садится на мель.

— Заводи «оплеуху», Александр! — командую я.

Спущенную в воду плаху течение ставит перпендикулярно к кунгасу. На ее ребро вскакивает Александр. Но это не помогает. Кунгас мелко дрожит, но не двигается. Его заносит мелкой галькой. Со стяжками в руках дружно прыгаем в ледяную воду. Девушки, свесив с кунгаса ноги, тоже собираются последовать за нами.

— Куда! Куда вы! Сидите! Кунгас сейчас пойдет, — кричат Мика и Александр.

Но те, не послушавшись, уже шлепнулись в воду. Облегченный кунгас как будто этого только и ждал. Вздрогнув, он быстро плывет вниз.

Побросав моментально стяжки, хватаемся за борта и прыгаем в кунгас.

— Ну вот, видите, только и ждал, чтобы мы слезли. Сразу поплыл, — смеется Наташа, свешивая с борта свои ноги в легких ичигах. Из пробитых носков струйкой стекает вода.