Герой последнего боя

Левая рука натолкнулась на что-то твердое и скользкое. Николай взмахнул правой, чтоб покрепче ухватиться за попавший под руку предмет. Набежавшая волна ударила его в лицо, но чьи-то руки схватили его за плечи и сильным рывком втащили на плот. Послышался хриповатый басок лейтенанта:

— Братцы, берег близко! Нажмем! Нажмем!

В руках у Николая оказался длинный шест. Прикусив губы, стал толкать плот навстречу огненному валу. И каждый раз, когда сбоку или сзади разрывались снаряды, Николай изо всех сил толкал плот вперед. А рядом, огребаясь саперной лопатой, шептал Кривенко:

— Микола, нажмем! Нажмем!

— Нажмем! — отозвался Николай. Вдруг кто-то сильный и беспощадный вырвал у него из рук шест, выдернул из-под ног плот. Николай опять оказался в холодной, обжигающей воде. Его тут же захлестнула волна. «Что, батько Днепро, решил меня поглотить, — мысленно говорил Николай. — Ничего не выйдет. Меня в десятке рек фрицы топили, а я вот жив. Нет, батько Днепро, мы народ живучий. Да и тонуть мам нет расчета». Подбадривая себя, Тузов, как бывало на родном озере Увильды, поплыл саженками. Колени стукнулись о что-то твердое, Николай встал на ноги и тут же едва не свалился от головокружения и тошноты. Слышались сдержанные стоны, кто-то пробрел мимо, чуть не свалив Николая с ног. Отдышавшись, Тузов тоже шагнул вперед, натолкнулся на ребристый, иссеченный ветром и дождями камень, уцепился за него и вылез на сушу.

Из-за соседнего валуна донесся голос Кривенко. Тузов обрадовался, пошел на голос друга. Кривенко кому-то говорил:

— Понимаешь, сержанта Егорикова у нас убили. Осколком в висок угодило. Понимаешь, сразу наповал. Даже не ойкнул, понимаешь.

— У вас сержанта, а у нас от батальона человек десять уцелело, — послышался тяжелый вздох.

Тузов шагнул к говорившим.

— Микола! — обернулся Кривенко. — А мне повезло, понимаешь. Мы с Липатовым за бревно уцепились, понимаешь. А бревно-то подхватила волна и вместе с нами на берег выкинуло, понимаешь. Ну, а пулемет не выпускал я из рук. Продрог, небось? — сочувственно спросил Кривенко.

— Ничего, в бою согреемся, — ответил Николай и оглянулся. По днепровским волнам по-прежнему торопливо бегали лучи прожекторов, обшаривая каждый гребень, воздух сверлили снаряды, на реке и левом берегу ярким пламенем вспыхивали их разрывы. Подле раздался голос лейтенанта:

— Проверить оружие, гранаты! Тузов, подготовь пулемет и без шума вперед!

Солдаты стали карабкаться по каменистым кручам. Стиснув онемевшими пальцами пулемет, Тузов опередил реденькую цепочку однополчан и шагал быстро, то и дело оступаясь в выбоины и воронки. Рядом с ним, нагрузившись пулеметными лентами, шли Кривенко и Липатов. Вскоре они поднялись на крутой берег, осторожно прошли метров триста и залегли. Впереди в предутренней дымке маячил холм. Лейтенант тихо подал команду, но слова его быстро пробежали по цепи, и каждый солдат услышал:

— Развернуться в цепь и подтянуться к высоте! У склона холма залечь и ждать команды. Атака по свистку.

Солдаты поднялись на ноги. Тузов шагнул вперед, вслед за ним, широко расставляя ноги, сутулясь под тяжестью пулеметных лент, шел Кривенко. «Жми ребята, жми!» — мысленно подбадривал Тузов себя и соседей.

Цепь шла быстро, молча. Вдруг слева стеганул вражеский пулемет, справа потянулись нити трассирующих пуль. Впереди у рощицы показались вспышки орудийных выстрелов. Солдаты сразу попадали на землю и поползли к высоте.

Тузов и Кривенко ползли рядом, чуть уступом от них Липатов. Иногда Николай отрывал голову от земли, прислушивался: туда ли они ползут? Но по шуршанию бурьяна, тяжелым вздохам и чуть уловимому побрякиванию оружия определял, что товарищи поблизости.

Свисток раздался неожиданно. Атака! Тузов и Кривенко поднялись первыми и, увлекая своим примером товарищей, побежали в гору. Они спотыкались, падали, поднимались и снова бежали. Рядом, стреляя на ходу, бежали солдаты, они кричали ура. Вот они поднялись на холм, Николай прыгнул в окоп, установил пулемет и резанул по вражеским траншеям прицельным огнем. Над высотой прочертила дугу зеленая ракета, за ней в предутренней дымке появились две белые. Это сигнал на левый берег, что освобожден еще клочок советской земли.

Из пяти человек пулеметного расчета остались в живых Тузов и Кривенко. А от двух батальонов достигли высоты всего двадцать автоматчиков и пэтээровский расчет в составе двух человек.

Тузов обернулся на голос лейтенанта.

— Ну, как, орлы, все собрались? Видели, как фрицы драпанули? Но радоваться рано. Фриц очухается и пойдет в атаку. Так что будьте начеку. Задача — держать круговую оборону. За Днепром для нас земли нет!

3

Из рощи вырулили танки и устремились к высоте. За танками шла пехота. Вокруг холмика тотчас стали рваться снаряды. Десантники приумолкли. В окопах и траншеях поселилась ждущая тишина.