Герои умирают

– Ладно, – проскрипел Хари в ответ, – не буду. Но ответьте на один мой вопрос. Когда это дерьмо, условия моего контракта, выплыло наружу, я сидел там и держал ее за руку. – Он остановился, чтобы перевести дух, – сдерживать убийственную ярость было трудно. – Если бы вы нажали кнопку тогда, поле Трансфера автоматически расширилось бы и я забрал бы ее с собой. То есть она была бы сейчас здесь. Почему вы не нажали кнопку тогда? Чего вы ждали?

– Не ори на меня, – сказал Кольберг ледяным тоном. – Ты забываешься. Я долго терпел твою наглость и неуважение ко мне. Еще раз повысишь на меня голос, и я велю охране пристрелить тебя, ясно?

– Чего вы ждали? – сквозь зубы выдавил Хари.

– Я спрашиваю, тебе ясно?

Хари кое-как выдавил из себя «да».

– Что – да?

– Мне ясно, Администратор.

– Так-то лучше. А ответ на твой вопрос прост: по условиям контракта ты должен сначала убрать Ма’элКота, а уж потом заниматься спасением своей жены. Или не заниматься, на твое усмотрение. Но не раньше.

– Значит, это и есть настоящая цена. И настоящие условия сделки.

– Вот именно. Скажу тебе больше: если ты всерьез рассчитываешь на поддержку Студии, то ты должен устроить так, чтобы твоя встреча с Ма’элКотом и его последующее устранение произошли за пределами дворца Колхари. Те двадцать семь часов, которые ты провел вне контакта, – проблема для нас сама по себе. Так что если решающий эпизод произойдет, скажем так, за сценой, то у нас не будет ни кубиков для вторичной продажи, ни аренды. А если ты еще раз позволишь себе какие-нибудь пропагандистские реплики, то, будь уверен, я отзову тебя снова и не остановлюсь перед тем, чтобы отдать тебя под суд по обвинению в подстрекательстве к мятежу.

Ярость хлынула из сердца Хари таким мощным потоком, словно где-то в глубине его существа прорвало плотину и из его глаз глянул Кейн.

– Может, мне просто убить тебя сейчас, не сходя с места? И тогда, глядишь, следующий Председатель будет обходиться со мной получше.

– Я зря трачу время сейчас, выслушивая твои пустые угрозы, – сказал Кольберг. – Ничего подобного ты не сделаешь.

– Крил тоже так думал.

– А?

– Задайте себе один вопрос, Администратор. Откуда я знал, что солдаты Очей, которых привел с собой Герцог, не пристрелят меня, как бешеного пса, пока я буду убивать Посла Монастырей? Не знаете, а?

Кольберг застыл на месте.

– А-а-а… – протянул он.

– Ниоткуда, – ответил на свой вопрос Хари. – Я вообще об этом не думал.

Глаза Администратора медленно лезли на лоб, челюсть начала отвисать, пока до него медленно, но все же доходило: он может умереть сейчас, не сходя с места, прямо в своем кабинете.

– Так что подумай об этом, – продолжал Хари. – Подумай, прежде чем ты решишь, что можешь пожертвовать жизнью Шанны ради своих поганых рейтингов и гребаного процента с прибыли…

Вдруг голос изменил Хари – он точно со стороны услышал свои слова.

Он стоял и моргал, не двигаясь с места.

Во второй раз за последние полчаса он услышал ледяной звон – это осколки его прежнего представления о том, что с ним происходит сейчас, складывались в новую картинку.

«Полная форма». Ламорак во фримоде, Студия его не видит. Ламорак – предатель. Кольберг, помнится, говорил что-то о Шанне, которая играет в Спасительницу человечества, но это скучно… А когда он задал ему прямой вопрос – почему он не выдернул его сразу? – Администратор вместо прямого ответа понес обычную околокастовую пургу насчет уважения и прочего. Так почему он все-таки не выдержал и дернул его на Землю?

Что он помешал ему сказать или сделать?

Рассказать правду о Ламораке, вот что.

А правда о Ламораке могла навредить Студии и самому Кольбергу лишь в одном случае: если он выполнял условия подписанного с ними контракта.

То есть если кто-то приказал ему сдать ее.

– О мой бог… – прошептал Хари, потрясенный своей догадкой. – О мой клятый, мой злодейский бог…

Столько жестокости, столько боли, страха, потерь, страданий – не только его собственных, но и Шанны и этих токали, Таланн, мертвых близнецов, даже пытки, которые перенес сам Ламорак, – все это началось здесь, в этом кабинете, за этим самым столом. Все это зародилось в кишащем червями меркантильных мыслей мозгу вот этого жирного негодяя…

– Она была права, – прошептал он. – Шанна была права: все это ради процентов с прибыли. И рейтингов. Она не собрала достаточно зрителей, и ты решил саботировать ее Приключение. Устроил так, чтобы ее предали, и послал за ней меня, а потом распиарил это на всю планету. Ты. Не Ламорак, а ты.

Хари чувствовал, как что-то бродит у него в кишках, брезжит в мышцах: это жаждущий крови Кейн рвался из него наружу.

– Чего ты там бормочешь?

– Что ты ему наобещал? Я десять лет знаю Карла. Что такого ты ему предложил, что он пошел на это?

Кольберг поджал свои мясистые губы так, что они сложились в некое подобие морщинистой красной задницы.