Герои умирают

– Откуда ты знаешь? А вдруг Кейн прямо сейчас бежит к Очам, чтобы донести?

– Знаю, и все.

Уверенность, с которой она произнесла эти слова, пригасила его подозрения, но ненадолго.

– Откуда ты знаешь? Ну да, на него это не похоже, но вы с Ламораком… Ревность способна толкнуть мужчину на многое, Паллас. Лучше бы нам увести отсюда токали на всякий случай.

Взгляд Паллас снова стал сосредоточенным, как будто она вернулась из своего далека.

– Никого не надо уводить. Кейн нас не выдаст; он не сможет.

– Очень мило с твоей стороны доверять ему до такой степени, но тут и о моей заднице речь, так что…

Паллас покачала головой и горько усмехнулась, как будто над шуткой, понятной ей одной, и не столько смешной, сколько горькой.

– Доверие тут ни при чем. Да и вообще, он уже час как ушел. Если бы он пошел к Котам или к Очам, то они уже были бы здесь.

– Черт, да я бы никогда не привел его сюда, если бы не был уверен, что тебя здесь нет. Такими вещами не рискуют.

Паллас дружески положила руку на его плечо:

– Величество, ты все правильно сделал, поверь. Фактически ты спас мне сегодня жизнь. Завтра на заре я начну выводить отсюда токали, так что все будет хорошо.

Она уронила руку и, снова глубоко задумавшись, отошла от него и стала спускаться в подвал.

«Хорошо, если так, – думал величество, наблюдая, как ее спина, покачиваясь, скрывается из поля его зрения. – Но если все окажется не так хорошо, то Кейну придется потрудиться, чтобы подыскать убедительные ответы на мои вопросы. Есть вещи, которые нельзя стерпеть даже от друга».

День пятый

– Что плохого в том, чтобы помогать людям?

– Плохого ничего нет, просто и смысла тоже нет. Рисковать жизнью за то, чтобы кто-то со слезами на глазах пожал тебе руку и сказал: «Спасибо»? Глупо.

– Это моя жизнь.

– Нет, Шанна. Это наша жизнь, забыла? Поэтому мы и поженились.

– А, ну да… я знала, что какая-то причина была, просто забыла какая.

– Шанна, черт…

– Нет, Хари. Нет. Брак должен делать человека больше, а не меньше, чем он есть. Брак должен добавлять что-то к жизни, а не отнимать от нее. Ты хочешь, чтобы я стала меньше, чтобы я стала такой, как…

– Ну, давай продолжай. Скажи уж.

– Хорошо, скажу: такой, как ты.

– Только не забывай, дерьмо всегда течет в обе стороны.

– Может быть. Наверное, в этом и была моя ошибка с самого начала. Не надо было все это затевать.

1

Пока заря красила небо над Анхананом в малиновый и бледно-розовый цвета, утренний туман над Большим Чамбайдженом отступал, оставляя лишь тонкие разрозненные пряди, которые быстро таяли в стремительно согревающемся воздухе.

В тумане к мосту Дураков спешили работники: конюхи, клерки – в общем, все те, кто трудится в Старом городе, не имея возможности там жить. Штаны у всех были туго обмотаны вокруг ног и подвязаны – брюки вокруг щиколоток, а бриджи под коленями.

И это была не дань моде, а суровая необходимость: вместе с людьми под прикрытием тумана в столицу возвращались иные обитатели, спеша к рассвету попрятаться в норах. Их число существенно превышало число двуногих. Среди последних было немало тех, кому случалось отплясывать крысиный танец, пока обезумевший от страха грызун, нырнув к нему в штанину и пытаясь найти выход, рвал ему ногу когтями и зубами. Повторять такое не хотелось никому.

Одна особенно крупная и мускулистая крыса с седой мордой, притаившись у паза, в который уже скоро должен был лечь верхний край подъемного моста, наблюдала оттуда за утренней церемонией. В блестящих черных глазах грызуна светился совсем не звериный ум.

Церемония шла прямо над аркой моста, а под ним текла река, черная, маслянисто-блестящая в прибывающем свете дня. Крыса разглядывала капитана охраны моста, который шагнул на площадку между зубцами башни. Его доспехи были не видны из-за складок широкого церемониального одеяния.

Дважды в день – на утренней заре и на вечерней – облачался капитан в одежды из полупрозрачной аквамариновой ткани, чтобы провести ритуал поклонения легендарному речному богу Чамбарайе. Утром капитан лил в воду масло из золотой чаши, прося у бога позволения опустить мост, вечером в чаше было вино, а бога благодарили за то, что люди весь день благополучно ходили и ездили по мосту через его реку.