Герцог-дьявол

– Как я полагаю, столь жадный взор обращен к секретарше, а вовсе не к леди Фарнсуорт, – не преминул заметить Брентворт, проскользнувший в глубь ложи вслед за Габриэлем.

– Мне кажется, я ее знаю.

– Секретаршу? Вряд ли. Она ведь не посещает приемы и балы… – Он осекся. – О, ты имеешь в виду пастушку. – Брентворт пристальнее всмотрелся в черты девушки. – Черт, я тогда так мало разглядел. По крайней мере, что касается лица. Думаю, нам придется попросить ее обнажить грудь, дабы убедиться в сходстве.

– Но меня-то она должна узнать безошибочно. Вероятно, мне следует немного поухаживать за леди Фарнсуорт.

– Храбрец! – заметил Брентворт, когда Габриэль отошел.

Габриэль приблизился к леди Фарнсуорт и стал ждать, пока она обратит на него внимание. Все это время он не сводил глаз с мисс Уэверли. Ему хотелось оценить ее реакцию, когда она наконец заметит его.

Герцогиня отошла. Леди Фарнсуорт обратила внимание на Габриэля, заговорщически улыбнувшись, словно их объединял какой-то секрет.

– Лэнгфорд. Как обычно, ослепительны. Давно мы с вами не толковали.

Он поклонился, не сводя глаз с секретарши, чье внимание на мгновение отвлекла леди Грейс.

– Слышала, вы произнесли превосходную речь в палате лордов, – начала леди Фарнсуорт.

– Ничего особенного. Всего лишь прихоть.

– Однако мне говорили, что эта прихоть вознесла вас на высоты красноречия. Мне приятно видеть, что вы наконец-то заняли достойное место в дебатах, важных для судеб страны. Уверена, мы еще услышим и другие ваши блистательные выступления.

– Думаю, лет через десять я разрешусь следующей грандиозной речью.

Леди Грейс удалилась, и в ложе остались они втроем. Мисс Уэверли села вполоборота к нему. Их взгляды встретились.

Он сразу же увидел, как она потрясена: явно узнала его. Это длилось всего мгновение, и она взяла себя в руки, однако он успел все понять. Теперь Габриэль мог более пристально рассмотреть лицо, которое видел при свете луны.

Наконец-то он нашел свою незнакомку.

Аманда изо всех сил пыталась сохранять спокойствие, но шок почти парализовал ее. Ужас от того, что он узнал ее, смешался с радостью от встречи с ним.

Как он великолепно выглядел в черном фраке и белоснежном галстуке. Герцог был прекрасен, как дьявол, материализовавшийся в человеческом образе.

Его манера общаться с леди Фарнсуорт сочетала официальный тон с легкой фамильярностью. Он держался отстраненно, и его высокомерное выражение лица смягчалось лишь едва заметной ироничной улыбкой.

Аманда была уверена, что он узнал ее. Герцог бросал на нее взгляды даже во время болтовни с леди Фарнсуорт.

– Ах да! – воскликнула леди Фарнсуорт. – Я должна вас познакомить. – Она представила Аманду герцогу. – Это мой секретарь. Блестяще владеет пером и совершенно незаменима при работе с документами. Она моя правая рука. – Леди обняла Аманду за плечи. – С тех пор как она согласилась работать моим секретарем, у меня появилось в два раза больше свободного времени, которое я могу уделить написанию своих статей.

– Вам очень повезло, если вы нашли столь талантливую помощницу, – заметил Лэнгфорд. – Где была бы Англия, если бы у вас недоставало времени для критики мира и его обитателей?

– Ах если бы мир обращал больше внимания на эту критику. Я бываю счастлива, когда мне удается достучаться хоть до кого-то. – И леди Фарнсуорт одарила герцога многозначительной улыбкой.

– Будем надеяться, что в ближайшее время вы достучитесь до очень многих. – Он слегка повернулся. – Мисс Уэверли, вам нравится пьеса?

– Да, очень, спасибо. Для меня выход в театр – большое удовольствие.

– В таком случае я оставлю вас в надежде, что вы получите не меньшее удовольствие от развязки пьесы.

С этими словами он покинул ложу и последовал за остальными.

По театру прошел шорох, свидетельствовавший о том, что зрители возвращаются в свои ложи.

– Мисс Уэверли, я должна оставить вас ненадолго. Мне нужно сообщить кое-что очень важное герцогине по поводу журнала, – сказала леди Фарнсуорт. – Я не могла говорить ей об этом в присутствии посторонних. Не думаю, что Брентворту известно о том, что она спонсирует «Парнас». А Лэнгфорд наверняка об этом не знает. – Она встала. – Я скоро вернусь. Если я задержусь, дождитесь здесь окончания пьесы, и я зайду за вами.

После ее ухода Аманда осталась одна в ложе. Теперь она могла вздохнуть свободно. Какая досада, что герцог узнал ее. Леди Фарнсуорт никогда не упоминала о дружбе с ним, но судя по их беседе, это была совсем не дружба, а нечто противоречивое.

Возможно, этим объяснялось его напряженное выражение лица. Или его суровость относилась к Аманде? В любом случае он вряд ли мог предполагать, что пастушка находится на службе у столь известной дамы.

Сделал ли он вывод, что именно по этой причине она была так скрытна и так не хотела, чтобы между ними возникли какие бы то ни было отношения? Она надеялась на это. Все лучше, чем если бы он знал настоящую причину.

Дверь в ложу закрылась. Она обратила все свое внимание на сцену, рассчитывая, что с появлением актеров забудет о том, как забилось ее сердце при виде Лэнгфорда.