Герцог-дьявол

– Примерно в половине случаев. Обычно это несколько сокращает количество подруг, которым она доверяет свой секрет, поэтому слух распространяется значительно медленнее. И она берет с них клятву о неразглашении, а они берут такое же обещание с тех, кому все это пересказывают. В результате слух распространяется, но не обсуждается.

– Очень умно, полагаю. Но мне нужно сохранить это в полной тайне.

– Ты же сам сказал: это чрезвычайно сложно. Если твоя дама понимает необходимость такой секретности, конечно же, не станет выбалтывать все подругам. Но в таком случае вас нигде не должны видеть вместе. Ты не заходишь к ней домой, а она – к тебе, даже с простым визитом. Ты не танцуешь с ней на балах. Встречаетесь вы подальше от Мейфэра, что потребует от тебя завести еще одну квартиру с очень небольшим количеством слуг и притом очень надежных. По моему мнению, таких чрезвычайных мер заслуживает только какая-то поистине исключительная женщина.

Страттон переводил взгляд с Брентворта на Габриэля.

– Если женщина действительно стоит подобных хлопот, по-настоящему исключительна и притом свободна, почему бы на ней не жениться?

– Ты просто очарователен, Страттон. Правда, он очарователен, Лэнгфорд?

Страттон ощетинился.

– Лэнгфорд говорит о прислуге, – сказал Брентворт. – Ты думаешь, он может жениться на женщине из никому не известной семьи? Ты ведь женился не на такой женщине. Почему же он должен поступить иначе? Мы оба со временем пойдем к алтарю, Страттон, но поступим точно так же, как когда-то поступил ты, как требует наш долг: выберем себе невесту в соответствии с положением и титулом.

– Вы не обязаны этого делать.

– Неужели? Какая революционная мысль! Ты что, становишься радикалом, Страттон?

Габриэль решил вернуть разговор к более насущной теме.

– Найти еще одну квартиру не составит особого труда. – Как, к примеру, он воспользовался домом Гарри, да вот только Гарри неожиданно вернулся. – И ограниченное количество слуг для меня не проблема. Мне не нравится только то, что я должен сторониться ее на людях. Это унизительно.

– Видишь ли, любая женщина, встретив вас вдвоем, сразу же все поймет. Не строй иллюзий по поводу их недогадливости. У них есть особое врожденное чутье на такие вещи, – ответил Брентворт.

Это был самый надежный путь, но он все равно не нравился Габриэлю. Ему не хотелось, чтобы Аманда думала, что он ее стесняется. Будь его воля, он бы одел ее в шелка и сопровождал на прогулку в парк и на светские приемы, наплевав на мнение света.

Однако она не могла так рисковать, поскольку была незамужней женщиной в услужении у леди Фарнсуорт, а не вдовой или пресыщенной супругой какого-нибудь пэра. Достаточно лишь намека на неподобающее поведение – и она лишится места без надежды найти другое и без каких-либо рекомендаций. Ни один приличный дом не возьмет ее на службу. Она будет рассматриваться как падшая женщина.

– Ты можешь сам избавить женщину от любого риска, просто решив не преследовать ее, – заметил Страттон. – Отступление иногда бывает самым достойным маневром.

– Ты прав. Я бы мог так поступить. Спасибо, что напомнил.

– Но ты так не поступишь, не правда ли?

Конечно, не поступит. Теперь это невозможно. Она заполнила все его мысли. Он будет обладать ею, но при этом позаботится о ее репутации и безопасности. Ведь, в конец концов, он джентльмен.

Экипаж доставил леди Фарнсуорт домой, затем вернулся за Амандой. Она была рада возможности остаться в одиночестве и немного отдохнуть от навязанного ей веселья двух последних часов. Ей нужно было поразмыслить.

Ее беспокоило то, что Лэнгфорд узнал ее имя и место службы. Но что еще он способен узнать? Может ли он как-то помешать ее планам? Вопросы возникали один за другим, вызывая в ней легкую панику.

Она попыталась успокоиться и трезво проанализировать последний поворот событий.

На данный момент ему известно не очень многое, но если он будет продолжать свое расследование, то может узнать гораздо больше. Кто знает, какие факты способен добыть герцог, если станет расспрашивать разных людей?

Хватит быть дурочкой! Герцог пока интересуется ею, но теперь, когда она уже больше не составляет для него тайны, этот интерес пойдет на спад. Очень скоро. Таинственная пастушка могла привлечь его внимание, но Аманде Уэверли никогда не удастся его удержать.

Кроме того, через два дня она должна исчезнуть. В четверг она покинет леди Фарнсуорт. В пятницу съедет с квартиры и найдет другое жилище. Даже если он станет преследовать ее с намерением завязать более длительные отношения, то все равно не обнаружит.

Эти рассуждения немного успокоили бедняжку. Но и огорчили. Она не хотела признаваться себе в чувстве, но оно укрылось глубоко в ее сердце и его невозможно было игнорировать. Аманда смотрела в окно на ночные улицы, признаваясь себе, что в других обстоятельствах приняла бы предложение герцога, каким бы недостойным оно ни было.