Герцогиня ищет работу

— А-а-а-а! — заорала я, а следом, уже с другой интонацией: — А-а-а-а-а!

Рон на лету сменил ипостась. Это очень опасно — не все умеют оборачиваться так быстро, за секунду. Но иного варианта у него не было: хлипкий балкон просто рухнул бы, не выдержав изменившегося веса.

Над крышами домов взмыл в небеса сияющий золотой дракон. Каждая чешуйка светилась ярчайшим светом, озаряя черепицу, бросая отблески огня на низкие тучи. Удлинялись тени, ползли, следуя за этим неожиданным ночным светилом. Жители домов выбегали на улицу, смотрели вверх.

— Глядите, глядите!

Дракон преследовал маленькую крылатую тень. Я почти свесилась с балкона, всей душой стремясь туда, в небо, где сейчас разворачивалась погоня.

— Фруфи, Фруфи, ну что же ты творишь, глупышка, — бормотала я. — Зачем убегаешь! Ты ведь знаешь, что это Рон.

Грифоша, охваченная азартом, и не думала останавливаться. Но вот дракон налетел на нее. Разинул пасть и… проглотил.

Что?

Толпа взвыла в едином порыве. Какая-то гнома истошно визжала. Я сползла на пол, прижав ладони ко рту.

Золотой дракон возвращался. Он сделал круг над домами, выглядывая место для посадки. От движения мощных крыльев шли волны горячего воздуха, которые едва не сбивали зевак с ног.

Вот Эороан осторожно приземлился на пятачке газона, наклонил голову, открыл рот, и из него кубарем вылетела Фруфи — живая, целая и невредимая, только слегка обслюнявленная.

Ну конечно. Какая я глупая! Как еще он мог ее принести? Не когтями же хватать дурашку!

Рон встряхнулся, будто огромный пес, вышедший из воды, — чешуйки полыхнули огнем — и снова стал собой. Даже зеленая мантия не помялась. Как им это удается, ума не приложу!

Фруфи тоже обратилась в девочку, залилась радостным смехом и вскарабкалась по Рону, как по дереву, обхватив ручками и ножками.

— Здорово, здорово! Еще хочу, еще!

— Хватит, полетали! — строго сказал Рон.

Толпа между тем восхищенно гудела. Все разобрались, что дракон вовсе не охотился на маленькую грифошу, а спасал ее.

— Ну ты красавчик! — выразил общее мнение пожилой орк и похлопал Рона по плечу.

Я сидела на полу и не чувствовала ног. Внутри все тряслось: переволновалась я страшно. Кто бы мог подумать, что работа няни такая нервная?

Фруфи, вернувшись, как ни в чем не бывало обняла меня за шею и потребовала еще одну сказку.

Вот так славно мы позавчера поработали.

Часы бьют восемь. Пора на завтрак. Осталось немного, допишу позже.

Листвень. 17 день. Все еще утро

Листвень. 17 день. Все еще утро

Теперь на завтрак ходить приятно. Никакой каши на воде и жиденького взвара. Для студентов все по высшему разряду!

Норри обложилась учебниками, скоро и я сяду. Завтра практикум по основам зельеварения, станем готовить свое первое снадобье: задали прочитать разделы о ромашке и зверобое в учебнике по травам. Вероятно, получится противовоспалительный настой.

Подумать только, я на самом деле учусь! Иногда я украдкой щипаю себя: не сплю ли?

Про Фруфи осталось рассказать совсем немного. Я очень привязалась к малышке, но, увы, вчера был последний день моей работы няней. Нет, нас не уволили за разгильдяйство, как можно было предположить. Папа Фруфи, узнав, как дочь едва не сбежала от нас, ротозеев, и как Рон ее догнал на лету и принес обратно в собственной пасти, только расхохотался, хлопая себя по бокам.

— Вот это молодчина! — Мы думали, что он хвалит Рона, но мистер Фрра подхватил на руки Фруфи и расцеловал ее в обе щеки. — Настоящая маленькая воительница!

Ох уж эти папы. Интересно, если бы грифоша откусила мне голову, он бы так же радовался?

Вчера мы явились на дежурство во всеоружии — я с книгой сказок под мышкой, Рон с набором игрушечных солдатиков: орков в боевых латах, гномов с топорами в руках.

— Ей не нравятся куклы, — пояснил он. — Будем устраивать сражение!

Фруфи снова подросла, на вид ей было лет пять. Вчера я заранее сходила в библиотеку, взяла книгу для спецкурса «Народы и расы», чтобы прочитать про грифонов. Грифоны были малочисленным народом, всегда боролись за выживание, и природа пришла им на выручку: дити, вылупившись из яйца, растут невероятно быстро. Однако каждый день этот рост замедляется, и на третий день, когда малыши уже уверенно держатся на крыльях и могут за себя постоять, почти совсем прекращается. Теперь Фруфи долго будет выглядеть и вести себя как пятилетний ребенок. И славно! Иначе мама, вернувшись, застала бы взрослую девушку, а так еще успеет понянчиться.

Кстати, о маме. Мы только-только сыграли одну партию в «Мосты и башни»: я и Фруфи против Рона. Технически — проиграли. Но фактически… Разгневанная Фруфи откусила голову неприятельскому генералу и этим решила исход битвы.

— Сдаюсь, сдаюсь! — улыбнулся драконище, подняв руки.

Улыбнулся. М-да… Кажется, я впервые увидела его улыбку с тех пор, как запустила в него огневиком. Но и теперь улыбался он не мне, а малышке.