Гибель адмирала Канариса

– Отомстила! – удивленно покачал головой адмирал. – А что, может, действительно взяться за книгу? Когда она появится, уже после войны, – в книжном мире это произведет эффект Третьей мировой.

– Не в этом дело. Выговориться вам надо. Человек, познавший столько всего, как вы, и молчащий, как вы, долго не выдержит.

– Я это уже чувствую.

– Только не вздумайте упоминать обо мне.

– Какая ж это будет книга – без тебя? – ничем внешне не выказывая своей иронии, произнес адмирал.

– Как положено, настоящая, адмиральская. Уж я-то знаю, какие постыдства вы способны приписать в своих воспоминаниях простой невинной девушке с Канар.

– Можешь не волноваться, в книге ты будешь выглядеть непорочной, как Дева Мария.

– …После второго аборта.

– Амита!..

– Что вас шокирует, мой гран-адмирал?

– То, что ты позволяешь себе говорить о Деве Марии.

– Оля-ля! В мадридских кабачках, в одном из которых мы с вами познакомились, лейтенант Канарис, приходилось слышать и не такое.

27

«На Канарах все богачи обязательно имеют яхты, – по-младенчески улыбнулся Канарис нелепейшей из мыслей, какие только способны были прийти ему сейчас в голову. – Можешь не иметь дома, машины, слуг… Главное – яхта… Но у тебя, гран-адмирал, ее нет. Всего остального очень скоро, очевидно, тоже лишишься, в том числе и Амиты Канарии…»

Благословенная получасовая дрема – «бацилла испанской сиесты», по собственному выражению адмирала, которой он привык предаваться как минимум дважды в течение дня, причем везде, где бы и в какой ситуации он ни находился: у себя дома, в кабинете шефа абвера, в дороге или даже в приемной фюрера, – на сей раз подозрительно долго не посещала его. И дело тут было не в явлении ему некогда пылкой канарки. То предчувствие опасности, которое не покидало адмирала в последние недели, наконец-то обретало форму вполне осязаемого призрака – капитана второго ранга Франка Брефта. Призрака из сумбурного прошлого и, по всей вероятности, столь же сумбурного и опасного будущего, до поры до времени значащегося в картотеке отдела «Абвер-II», куда лишь незадолго до своего смещения адмирал перевел его из отдела «Абвер-заграница».

Раздумья адмирала были прерваны шагами Амиты. Он открыл глаза и окинул взглядом фигуру женщины. На сей раз она показалась ему намного привлекательнее, нежели во время предыдущих визитов. Но в ту самую минуту, когда адмирал вознамерился поманить ее к себе, Амита выпалила:

– Там внизу… Опять пришел этот капитан Франк Брефт, – чем окончательно развеяла его мрачные размышления и полудрему.

– Брефт?! Этого не может быть! Брефт не мог прийти сюда во второй раз! – Голос адмирала был полон удивления, граничащего со страхом. Ну и совпадение!

– Любой другой, очевидно, не смог бы. Но только не Брефт, – напомнила Амита гран-адмиралу, с кем он в действительности имеет дело.

– Когда он появился?

– Минут пять назад.

– И все это время находился в моем доме?

– Не хотелось тревожить вас, но он настаивает.

– Какого еще дьявола ему нужно? – неохотно, кряхтя и чертыхаясь, поднялся Канарис.

– Просит срочно принять. Он не один: вместе с ним – барон Альберт фон Крингер.

– Так они вдвоем?! Откуда взялся Крингер, а главное, почему он решил навестить меня?

– Значит, я так и скажу Брефту, что вы не готовы… – решительно взялась за ручку двери Амита.

– Но он уже здесь. Пусть войдет. И потом, барон фон Крингер… – подрастерялся адмирал, не зная, как поступить.

Неожиданный визит этих двух господ совершенно спутал его мысли и планы. Однако единственное, чем могла помочь своему хозяину и возлюбленному Амита, – это выпроводить визитеров из дома. Понятно, что ей сделать это было намного проще, нежели самому адмиралу.

– По-моему, они очень встревожены. Вряд ли их рассказ позволит вам отдохнуть.

– Крингер… – проворчал адмирал, доставая из шкафчика бутылку коньяка. – Вот уж кого я никак не ожидал увидеть у себя в доме, так это барона Крингера!

– Следует полагать, что этот господин еще назойливее капитана Брефта, – уперлась кулаками в бедра служанка, однако в разговор с ней адмирал втягиваться не стал.

«Его-то что привело сюда? Уж не пытается ли Брефт использовать его в роли увещевателя? – продолжал он ворчать уже мысленно. – Неужели решили, что вдвоем они сумеют уговорить меня бежать из страны или уйти в подполье? Но только им это не удастся. Вот уже не думал, что Брефт окажется неотступным, как якорная ржавчина».

– Господин адмирал, полковник барон Альберт Крингер, если помните, – почти по-военному представился рослый седовласый крепыш, одетый в черный мундир, отдаленно – хотя и без знаков различия – напоминающий парадную униформу эсэсовца. Брюки заправлены в сапоги, китель обхвачен ремнем, накладные карманы застегнуты на металлические пуговицы…

– Почему я не должен помнить вас, полковник? Не в моих правилах отрекаться от старых друзей.

– Не волнуйтесь, если бы отреклись, меня бы это не удивило. Теперь многие предпочитают не узнавать отставного полковника Крингера.