Гибель богов (Книга Хагена)

Так мы и двинулись по Обетованному – отрезанные непроглядной завесой от его красот и чудес, ступая по тонкому пылающему контуру, уводившему нас все дальше и дальше... Невозможно было сказать, сколько времени мы пробирались по цитадели Богов; наконец наша путеводная нить закончилась, мы остановились, но серая завеса вокруг нас не рассеялась.

И тогда мы услыхали женский голос, нежный, печальный, низкий:

– Зачем вы явились сюда, ниспровергатели? Что вы ищете здесь? Я – Ялини, никогда не причинившая зла ни единому живому или неживому существу; я слушаю вас!

Ялини! Вот уж с кем я стал бы говорить в самую последнюю очередь. Я действительно ничего не имел против нее – она не вмешивалась в дела людей или иных Смертных, равно как и в дела Бессмертных; я враждовал скорее с ее братьями, чем с нею.

Однако так ли это важно сейчас – кто перед нами;

мне нужен мир и, быть может, милосердную Ялини удастся скорее склонить к этому.

– О Владычица Зеленого Мира, – почтительно, но без подобострастия начал я. – Мы пришли сюда не с мечом, но с оливковой ветвью. Мы пришли предложить могущественным Богам перемирие. Упорядоченное нуждается сейчас в нашем союзе.

– Боги не нуждаются в союзе ни с кем, ничтожный, – ответил мягкий голос Богини. – Ты думаешь, что нас испугает то чудище, что твой мятежный и, увы, нераскаявшийся друг вызвал из бездны? Не льсти себе, волшебник. Не заставляй меня думать о тебе еще хуже, чем ты того заслуживаешь.

Ракот что-то неразборчиво пробормотал, похоже, какое-то ругательство.

– А как же насчет амулета? – напомнил я. – Истинного амулета, не той подделки, что хранилась в Храме Столицы Видрира! Или он вам совсем не нужен? Не могли бы мы поговорить о нем?

Ялини слегка усмехнулась.

– Подумай сам, волшебник, – если бы он был нам нужен, неужели мы бы дали тебе так легко захватить его? Неужели мы бы дали тебе хоть сколько-нибудь долго владеть им, противоречь это нашим интересам? Нет, он не нужен нам. Есть ли у тебя еще что-нибудь сказать? Если нет, то лучше бы тебе было как можно скорее покаяться и просить прощения у моих братьев и сестер, а я бы замолвила за тебя словцо, и мой голос был бы отдан за то, чтобы смягчить твое наказание.

Старый Хрофт неожиданно подался вперед; я ощутил его движение и успел остановить, схватив за локоть, – кто знает, чем бы это могло кончиться, – случай с моим Эритовым Призраком научил меня осторожности. Разумеется, в Обетованном присутствовали лишь наши тени;

но и они могли взаимодействовать, сохраняя нечто общее с нашими живыми телами, поэтому, когда я схватил Хрофта за руку, он почувствовал это.

– А что ты скажешь мне, о милосердная? – прорычал он таким жутким голосом, что даже мне сделалось не по себе: Старый Хрофт вложил в свои слова всю накопленную за бессчетные века ненависть. – Что ты скажешь мне, о справедливая, ты, чьи братья перебили весь мой род в день Боргильдской Битвы? Ты, кто никогда не причинила зла ни единому живому существу, ты, прозванная Кроткой?!

– Какое это имеет отношение к тому, о чем мы говорили с волшебником по имени Хедин? – В голосе Богини прозвучало нескрываемое удивление. – Ты, Древний Бог, остался в живых лишь благодаря моему заступничеству, хотя и не знал об этом. Мои братья куда суровее, чем я;

они намеревались поступить с тобой совсем по-иному. Поэтому лучше было бы тебе присоединиться в покаянии к Магу Хедину – второй раз, боюсь, мне не удастся тебя защитить.

– Так что же ты медлишь, Ялини? – хрипло вымолвил Ракот. – Давай, зови своих братьев! Вы же такие могущественные – что вам стоит пленить нас прямо сейчас и учинить скорый и строгий суд над смутьянами? Давай, вот они мы, в твоей полной власти!

– Я не наносила предательских ударов, в отличие от тебя, Владыка Тьмы, – презрительно ответила Ялини. – Не нанесу и на сей раз. Бесчестно захватывать явившихся по собственной воле, пусть даже они – враги. Уходи, наш спор будет решаться не здесь.

– Хорошо, – упорствовал я. – Заключить с нами мир вы не хотите, истинный амулет вам не нужен. Неназываемый вам не страшен. Ну что ж, хвала вам, о Могучие! В тот момент, когда мощь Неназываемого окажется покорна вашей воле, я сам на коленях проползу весь путь от Хедин-сея до Обетованного, покаянно бия себя в грудь и моля о самом суровом наказании. Остановите чудовище – и тогда мы все поймем, что вы по праву поставлены владеть и править Упорядоченным. Наш мятеж прекратится тогда сам собой.